Я пожал плечами.
— Это что-то новенькое. В любом случае... прежде чем ты так грубо прервал меня, я собирался сказать, что держу пари, ты найдешь ту самую девушку.
Он заскулил.
— Мы можем перестать говорить об этом?
Я усмехнулся и бросил на Блейк еще один взгляд.
— Никогда.
* * *
Игру только началась, когда я заметил... группу идиотов из студенческого братства, сидящих позади Блейк на трибунах, явно намеревавшихся привлечь ее внимание.
Меня пронзил укол ревности, что глупо — из ее киски капала моя сперма — но все же!
Наклонившись вперед, я прищурился, пытаясь прочитать что-то по губам.
Но, черт возьми, не мог разобрать, что они говорили — не то чтобы когда-либо обладал таким умением раньше, — но эти идиоты определенно флиртовали с ней. Челюсть сжалась. Я не мог играть в таких условиях.
Я повернулся к одному из сотрудников, стоявшему за скамейкой, и одарил его самой очаровательной улыбкой.
— Эй, приятель, не мог бы ты оказать небольшую услугу?
Глаза парня нетерпеливо расширились, и он так энергично закивал головой, что стал похож на болванчика.
— Да, конечно, Ари. Что тебе нужно?
Я незаметно указал на парней, пытающихся разговорить Блейк. Она старалась игнорировать их, но говнюки были настойчивы. Кто бросает попкорн в горячую девушку, чтобы привлечь ее внимание?
Ари, парень из братства, конечно.
— Видишь вон тех парней? Нужно, чтобы ты дал им новые места... Или выгнал, если понадобится. Понял?
Сотрудник ухмыльнулся и показал большой палец.
— Считай, что дело сделано, Ари.
С этими словами он подошел к парню на трибунах, и после напряженного разговора их перевели в другое место.
Миссия выполнена.
Я снова сосредоточился на игре. Продолжал украдкой поглядывать на Блейк, убеждаясь, что никто больше не пытается вмешаться. Она была моей, и ничьей больше, и я намеревался дать это совершенно ясно понять, как на льду, так и вне его.
* * *
Блейк
Игра только началась, и я устроилась на месте, изо всех сил стараясь следить за тем, что происходит на льду. Хоккей развивался так быстро, что за ним было трудно угнаться. Однако арена была в огне. Лос-Анджелес встречался лицом к лицу с Лас-Вегасом, и болельщики сходили с ума.
К сожалению, я привлекла внимание некоторых очень... настойчивых парней в ряду позади. Что бы ни делала, они не понимали намека на то, что я не заинтересована. Пытались заставить заговорить с тех пор, как упала шайба, и, хотя поначалу я пыталась быть вежливой, их непреклонность уже стала раздражать.
Что-то ударило меня по затылку, и я посмотрела вниз, замечая немного попкорна.
Зрелые парни. Я определенно была готова раздвинуть ноги из-за этого хода.
Надеюсь, он не был прожеван.
Прошло несколько минут, и мое разочарование росло. «Кобры» играли не на шутку, но было трудно получить от этого удовольствие. Придурки стали настолько агрессивными, что один из них шептал на ухо, какая я горячая.
Как раз в тот момент, когда собиралась сдаться и пересесть на другое место, появились сотрудники службы безопасности, окружив группу. Мои глаза расширились, когда наблюдала за ними, и ребята, всего несколько мгновений назад казавшиеся громогласными, теперь напоминали испуганных маленьких мышек.
Охрана поговорила с ними, и парням не потребовалось много времени, чтобы неохотно собрать вещи и последовать прочь со своих мест. Я мгновенно почувствовала облегчение и снова переключила внимание на игру, радуясь, что теперь действительно могу уделять ей внимание.
Однако всего через несколько минут сотрудница «Кобр», одетая в форму команды, заняла их место. Она подняла массивную вывеску, достаточно большую, чтобы соперничать с рекламным щитом, и глаза расширились от недоверия, когда я прочитала написанные на ней слова.
«Собственность Ари Ланкастера» — смело гласила вывеска, стрелка указывала вниз прямо на меня.
Я моргнула, ошеломленная тишиной на мгновение, прежде чем из груди вырвался удивленный взрыв смеха.
Люди уставились на нас, и я вжалась в свое место, лицо горело от смущения.
Но также и гордость... потому что хотела принадлежать Ари. Я прекрасно понимала, что являюсь самой счастливой девушкой в мире, раз у меня есть такой мужчина, как Ари.
Несколько минут спустя я взглянула на большой экран над ареной и была потрясена, увидев свое лицо. Толпа разразилась смехом и одобрительными возгласами при виде меня и вывески. Я была захвачена вихрем эмоций — смущением, весельем и странным, разливающимся теплом.
Я взглянула на Ари, который прислонился к ограждению, указывая на меня обеими руками, с озорной улыбкой на до смешного разгоряченном лице, от которой сердце пропустило удар. Я не могла удержаться от смеха, недоверчиво качая головой.
Несколько минут спустя на одно из пустых мест позади села другая сотрудница «Кобр», тоже с огромной табличкой. Она с энтузиазмом помахала ею, снова отвлекая внимание от игры. Надпись гласила: «Я серьезно», и на ней была стрелка, указывающая на другой знак. Она подняла его высоко, чтобы все видели.
Это, конечно, привлекло съемочную группу, и я снова оказалась на большом экране.
Это продолжалось на протяжении всей игры... сотрудник «Кобр» выходил с табличкой, которая мигала над головой, а на большом экране показывали мой снимок. Таблички включали такие фразы, как:
«Лучшая половина Ари»
«У Блейк лихорадка Ари!»
«Посторонним вход воспрещен: Территория Ари»
«Родственная душа Ари: Руки прочь!»
«Зарезервировано для королевы Ари»
«Собственность номера 24 Ари Ланкастера»
«Блейк — гол, Ари — голевая передача»
«MVP6 Ари»
«Предупреждение: она занята»
Ари, очевидно, был полон решимости держать меня в центре внимания, и болельщикам, казалось, нравился каждый момент этого. Это было мило и абсурдно, и это теплое чувство в груди... росло.
За две минуты до конца Ари выполнил безупречный пас, создав потенциальную возможность для взятия ворот Томми. Напряжение на арене было ощутимым, толпа затаила дыхание, когда шайба устремилась к воротам команды соперника.
Удар был нанесен, и мое сердце бешено заколотилось. Время, казалось, замедлилось, судьба игры висела на волоске. Шайба попала в сетку, и арена буквально обезумела. «Кобры» вышли вперед на одно очко!
Секунды шли, и стало ясно, что «Кобры» победят. Прозвучал финальный гудок, и толпа взорвалась ликованием. И у Ари была еще одна табличка...