На самом деле, сама идея посетить одно из таких мероприятий вызывала панику, какой я давно не испытывала. Праздничные вечера, очевидно, знакомы, я была вынуждена посещать бесчисленное количество подобных мероприятий с Шепфилдами.
И последнее торжество, на котором я присутствовала, закончился не очень хорошо.
— Мне жаль. Я не могу выйти за тебя замуж...
Та ночь прокручивалась в голове прямо сейчас... как и все остальные, когда я была наряжена в дорогое, неудобное платье и за каждым движением внимательно следили. Когда я общалась с людьми, которые едва замечали мое существование или перешептывались за бокалами с шампанским, я чувствовала себя не более чем симпатичным аксессуаром для показухи Шепфилдов или Кларка.
Воспоминания о тех торжественных вечерах, наполненных неискренними улыбками и приглушенными разговорами, оставили неизгладимый шрам в душе. Это было суровым напоминанием о моем статусе аутсайдера в этой семье и о годах, когда я чувствовала себя простым украшением в роскошном мире.
Теперь, по мере приближения сегодняшнего мероприятия, все старые тревоги всплыли на поверхность. Перспектива участия в еще одном гламурном мероприятии, даже при неизменной поддержке Ари, заставляла кожу натянуться. Неужели я снова превращусь в простое зрелище, о котором будут судить по тем же поверхностным стандартам, которые были навязаны раньше?
Я прикусила губу, уставившись на сумку, где, как знала, было спрятано лезвие бритвы. Возможно, просто маленький порез, чтобы пережить сегодняшний вечер...
Ари вошел в спальню и поймал мой взгляд в зеркале. Он подошел с этим своим успокаивающим присутствием.
— Вау, — пробормотал он, положив подбородок мне на плечо, глаза встретились с моими. — Ты выглядишь потрясающе.
Я слабо улыбнулась, нервно поправляя пальцами выбившуюся прядь волос.
— Думаешь? Давненько я так не одевалась. Не хочу тебя смущать или что-то в этом роде.
— Что на самом деле происходит в этой идеальной головке?
Я сдержала смех. Я была так далека от совершенства. Он даже не знал…
— Солнышко, — пробормотал он, целуя мое обнаженное плечо. — Ты, очевидно, не понимаешь этого, когда я говорю, что ты идеальна… Я имею в виду, что ты абсолютно идеальна. В тебе нет ничего, что бы мне не нравилось. Ничего, что бы мне хотелось исправить. Каждое утро я просыпаюсь и не могу поверить в гребаную удачу, потому что просыпаюсь рядом с тобой. Я считаю честью знать тебя.
Внутри потеплело, и я почувствовала себя Гринчем, потому что могла поклясться, что сердце выросло как минимум на три размера от его сладких слов.
Хотя я все еще нервничала. И не хотела вовлекать Ари в свою прежнюю жизнь.
— У меня было, кажется, миллион неудачных ночей из-за подобных вещей. И Мора там была королевой.
— Ммм, — сказал он, как будто точно понял, что я имела в виду. И, возможно, так оно и было. Ари, казалось, обладал волшебным способом понимать меня, когда никто другой не понимал.
— Я надеюсь, сегодняшний вечер будет для тебя особенным. Я бы не просил идти... но «Потерянные дети» — моя организация.
Мои глаза расширились от удивления, потому что в статьях, которые я читала, об этом не упоминалось.
— Если смогу спасти одного ребенка от того, через что прошел сам, я сделаю это. И лучший способ, который я нашел, — это устроить грандиозную вечеринку, напоить людей, а затем показать им грустные фотографии детей, чтобы те опустошили свои бумажники. Прямо сейчас я поддерживаю групповые приюты в пятнадцати штатах, и большая часть того, что заставляет их работать, происходит благодаря сегодняшнему вечеру. Я пойму, если ты не пойдешь... но для меня это было бы очень важно.
Как он заставлял меня влюбляться с каждым днем все больше? Было ли у Ари в ДНК какое-то волшебство, которое сделало его биологически совместимым со мной во всех отношениях?
Или, может быть, он действительно был моей второй половинкой, как и говорил все это время.
— Хорошо, Ари Ланкастер, — сказала я, голос стал тверже. — Давай сделаем это.
Ари улыбнулся той очаровательной кривоватой улыбкой, которая всегда заставляла сердце трепетать.
— Вот это моя девочка.
Затем он подмигнул.
— Обещаю, по дороге туда ты не пожалеешь о потраченном времени...
С этими словами его рука обвилась вокруг моей талии, выводя из комнаты к ожидающему лимузину.
Через несколько минут поездки… он опустился на колени.
— Ари, ты не обязан этого делать, — сказала я, широко раскрыв глаза.
— Не обязан? Не хочешь сказать, что я могу это сделать? — прорычал он, задирая платье до талии и удивленно вдыхая при виде кружевных белых подвязок, которые были под ним.
— Ты, блять, пытаешься убить меня, — простонал он, когда нос проник сквозь ткань нижнего белья вдоль моей щели.
Моя голова откинулась на кожаное сиденье. Он облизал пальцы, а затем просунул их под трусики, скользя по складочкам, пока не нашел набухший клитор. Ари дразнил его, медленно обводя, когда с моих губ сорвался тихий вздох.
— Ты должна вести себя тихо, милая. Водителю лучше не слышать, какой у тебя голос, когда кончаешь.
Я прикусила нижнюю губу, когда его другая рука скользнула вниз по платью, поглаживая обнаженную грудь. Он пощипывал и теребил сосок одной рукой, в то время как пальцы продолжали лениво скользить по складочкам.
Я захныкала, и он перестал двигаться.
— Что я говорил о том, чтобы вести себя тихо, солнышко? — замурлыкал он.
Мне нужно было кончить.
— Пожалуйста, Ари. Пожалуйста, заставь меня кончить. Я такая мокрая для тебя, детка. Мне это нужно.
Его глаза заблестели и стали немного дикими, а затем пальцы, наконец, скользнули в меня, трахая. Каким-то образом он задевал это сладкое местечко внутри, и я подавалась ближе.
Пальцы Ари резко покинули мою сердцевину, и я вскрикнула. Он грубо засунул те же самые пальцы в рот, чтобы я могла попробовать себя на вкус.
— Держи свой прелестный ротик занятым... и молчи, посасывая мои пальцы, пока не кончишь, — прорычал он, прежде чем рука, терзавшая сосок, скользнула в меня. Он усердно работал, большой палец на мгновение помассировал клитор, прежде чем Ари заменил его своим ртом. Он сильно посасывал клитор, в то время как большой палец спускался к моей заднице.
— Соси сильнее, Блейк, — дразнил он в перерывах между облизыванием и посасыванием. Дыхание прерывалось, когда я неистово посасывала его пальцы, в то время как тот задействовал все чувственные точки.