Момент триумфа наступил, когда Линкольн нанес мощный апперкот, попав прямо в подбородок Сото. Это был нокаутирующий удар, и Сото рухнул на лед, признавая поражение. Кровь сочилась у него из носа и рта… это было великолепно.
Я был почти уверен, что Сото потерял еще больше зубов.
Я восторженно дал Линкольну пять, когда тот катился обратно к штрафной скамейке. Сото пришлось соскребать со льда…
Еще одна причина, по которой «золотой мальчик» был моим лучшим другом.
* * *
Это уже была одна из самых... насыщенных игр в жизни. А потом я взглянул на Блейк, как делал постоянно, когда та оказывалась поблизости... и споткнулся о собственные коньки. Они с Монро разговаривали с одним из шутников позади, так что я мог ясно видеть, что в какой-то момент с тех пор, как мы прибыли на арену, она надела гребаную джерси Дэниелса.
— Я собираюсь убить тебя, — прошипел я Линкольну во время перерыва. — Прикажу собаке Блейк откусить тебе член! А потом позволю использовать его в качестве гребаной жевательной игрушки!
— Часто фантазируешь? Потому что это было странно детализировано, — размышлял Линкольн, пока я стучал по ограждению перед Блейк, жестом предлагая снять эту гребаную джерси.
Она приложила руку к уху, одними губами говоря, что не слышит, пытаясь сделать вид, что находится, блять, в замешательстве! Монро истерически смеялась рядом с ней.
— Я отрекаюсь от тебя! — я крикнул Монро, которая, блять, теперь плакала от эсильного смеха.
— Расплата — это сука, Ари, дорогой, — пропел Линкольн, проезжая мимо.
Я отшвырнул его, а затем ударил по ограждению, когда игра возобновилась, сильнее, чем было необходимо, просто для пущей убедительности.
Как только вернулся на скамейку запасных, я приказал тому же сотруднику «Кобр», который помогал в прошлом — Дэну — отнести Блейк новую джерси. И проинструктировать ее надеть, иначе остановлю игру и поставлю Блейк в неловкое положение перед всей ареной. Глаза Дэна были широко раскрыты, и он выглядел немного напуганным, когда поспешил выполнить приказание.
Я не сводил взгляда с Блейк, когда Дэн подошел с новой джерси, заставляя ее надеть.
Я вернулся на лед, стиснув зубы. Мы сыграли вничью 1:1, а время шло. Может, я и любил свою старую команду, но, черт возьми, не хотел проигрывать им.
— Мы справимся, Дисней, — рявкнул я на Уокера, когда тот остановил очередной бросок Линкольна. Линкольн забил только один гол, что было свидетельством того, насколько чертовски хорош Уокер.
Линкольн и я сражались вдоль бортов, соперничая за контроль над шайбой. Наши клюшки столкнулись, звук эхом разнесся по арене.
Благодаря приливу адреналина мне удалось одержать верх, тело прижалось к телу Линкольна, и шайба отлетела на другую сторону катка.
— Дэниелс, нужно придумать что-то получше! — крикнул ему.
Шайба пролетела по воздуху, размытая на фоне льда, и там, ожидая, находился Томми.
Томми остановил шайбу и не пропустил ни одного удара, устремившись к воротам. Кас Питерс пытался остановить его... но... не был мной.
Удар Томми был быстрым и точным. Далтон, застигнутый врасплох, совершил отчаянный прыжок, но это была тщетная попытка. Шайба нашла свою цель, проскочив мимо протянутой перчатки и с удовлетворительным стуком влетев в сетку.
Как раз в тот момент, когда прозвучал сигнал окончания матча.
«Даллас» был ошеломлен. В 9 случаях из 10 мы бы проиграли, но не сегодня.
Несколько минут спустя Линкольн обнял меня, и я дал пять старым товарищам по команде, чувствуя себя на вершине мира.
Я играл изо всех сил. Кас Питерс был отстой. И все внутри твердило, что я вернусь сюда с Блейк в следующем году.
Жизнь была чертовски хороша.
* * *
Блейк
Клуб Далласа пульсировал жизнью, яркими огнями и музыкой, которые окутали нас, только вошедших внутрь. Воздух был насыщен предвкушением и безошибочно узнаваемой энергией субботнего вечера. Игра вызвала бурю эмоций, но теперь пришло время отпраздновать это событие с Линкольном, Монро и, конечно же, Ари.
Рука Ари была теплой, когда тот вел меня сквозь толпу, пальцы переплелись, ощущение его собственничества вселяло уверенность. Музыка отдавалась эхом в груди, задавая ритм, соответствующий биению сердца. Он наклонился ближе, губы коснулись моего уха, когда тот перекрикивал музыку.
— Готова повеселиться, солнышко?
— Конечно, — ответила я, ошеломленная тем, как чертовски великолепно он выглядел, а темные волосы падали на лицо.
В клубе царила сенсорная перегрузка, неоновые огни, кружащиеся узоры и пьянящий аромат духов и одеколонов смешивались в воздухе. Ди-джей находился в центре всего этого, его кабинка была святилищем пульсирующих ритмов, контролирующих всех на танцполе. Толпа кружилась и покачивалась в такт музыке, море тел терялось в ритме.
Несколько часов спустя мы находились на танцполе, взгляд Ари был напряженным, а зеленые глаза впились в мои, как будто ничто другое в мире не имело значения. Я прижималась к нему, и каким-то образом была недостаточно близко.
Гулкие басы отдавались в телах, биение наших сердец вторило друг другу.
Руки Ари находились повсюду, скользили по изгибам моего тела, разжигая искры желания, которые вспыхивали с каждым прикосновением.
Шли часы, музыка менялась, переходя к более медленной, страстной мелодии. Ари притянул меня ближе, тела прижались друг к другу, когда мы покачивались в такт чувственному ритму. Я застонала, когда его колено потерлось о клитор через кожаные леггинсы.
— Моя малышка чувствует себя нуждающейся? — промурлыкал он, звездный свет плясал в зеленых глазах.
— Да, — прошептала я, когда он снова прижал свою ногу к моей ноющей сердцевине.
Ари оглядел клуб, в то время как руки продолжали мучить меня чувственными поглаживаниями.
— Давай исправим это, — наконец сказал Ари, схватил меня за руку и потянул к краю танцпола, ведя по темному коридору. Он прижал меня к стене, рука вцепилась в волосы, а тело обвилось вокруг. Все мое тело расслабилось, растворяясь в нем.
— Я всегда буду заботиться о тебе, детка. Стоит только попросить, — он провел рукой во внутрь кожаных штанов, накрывая мою сердцевину. На мне не было нижнего белья, потому что в нем я бы выглядела некрасиво, и, судя по рычанию, ему это явно понравилось...
Он нежно массировал клитор, и мои бедра подались вперед.