Я опустилась на стул, чувствуя, как мир рушится.
Проблема в том, что... все, сказанное Кларком, могло быть правдой.
Но из-за того, что была такой испорченной, я все еще хотела Ари Ланкастера всем своим существом.
— Не могу поверить, что это происходит, — призналась я дрожащим голосом.
Кларк опустился передо мной на колени, голос был мягким и ободряющим.
— Я понимаю, Блейк. Слишком много, чтобы осознать. Но я обещаю, что никогда не переставал любить тебя. Никогда не отказывался от нас. Теперь, когда вернул тебя, мы можем начать все сначала. Я перееду сюда... или ты можешь вернуться домой. Мы можем все исправить.
Я смотрела на его красивое лицо, годы воспоминаний кружились в голове.
Он был хорошим человеком.
Но этого было недостаточно — больше нет.
— Прости, Кларк, — прошептала я, встретившись с ним взглядом. — Все кончено.
Он вздрогнул.
— Не говори так, Блейк. Я люблю тебя! Полюбил с той секунды, как увидел, — слезы текли по его лицу, уязвимость обнажилась передо. От старых привычек было трудно избавиться, и я хотела обнять его, чтобы тот почувствовал себя лучше.
Думаю, когда-то я любила его, но не так, как Кларк заслуживал.
Не так, как я заслуживала любить кого-то.
— Надеюсь, ты когда-нибудь сможешь простить меня, — пробормотала я. Это была эгоистичная мысль, но мне было бы трудно жить, зная, что он где-то там, ненавидит память обо мне до конца наших жизней.
— Пожалуйста. Не позволяй ему так поступить.
Я отвела взгляд, потому что смотреть на него было больно.
— Этого просто недостаточно, — ответила я, хотя и знала, что для него это не имело бы смысла. Его лицо стало решительным.
— Я бы любил тебя так, как нужно.
— Думаю, ты бы попытался, — мягко сказала я. — Но это было бы нечестно по отношению к нам обоим.
Он, пошатываясь, поднялся на ноги, словно его ударили ножом в сердце.
— Я найду способ вернуть тебя. Доказать, что того, что у нас есть, достаточно! Я никогда не откажусь от нас.
Кларк вышел за дверь, захлопнув ее за собой.
Я долго, очень долго сидела в мучительной тишине, которую он оставил.
А потом пошла домой.
Непреодолимое желание, которому я не могла сопротивляться.
В доме было темно, так темно, что я была уверена: Ари здесь нет. И подпрыгнула, когда в гостиной зажегся свет, и там был он, сидящий на диване. Облегчение во взгляде.
Красивый, как и всегда.
Лжец.
— Это все правда, не так ли? — прошептала я, когда мы встретились взглядами.
Он настороженно уставился на меня, усталость исказила совершенные черты. Я наблюдала, как настороженность сменилась решимостью.
— Да. И я бы сделал все это снова, — поклялся он. — Сделал бы все, чтобы удержать тебя.
Я кивнула, болезненный трепет пронесся по мне, что не имело смысла.
Я бы сделал все, чтобы удержать тебя…
Никто никогда раньше не клялся в подобном, увидев каждую частичку меня.
— Я буду спать в комнате для гостей, — сказала я, чувствуя, что это было правильно, хотя каждая больная часть меня хотела забраться к нему на колени, в объятия.
Он кивнул, зеленые глаза непостижимо блестели.
Я прошла по коридору в одну из гостевых комнат, закрыла за собой дверь и прислонилась лбом к холодному дереву. Знала ли я его? Могла ли когда-нибудь доверять?
Что еще он сделал?
Через минуту я, спотыкаясь, добралась до кровати и рухнула на нее, чувствуя боль в костях... и в гребаной душе.
Я проснулась в постели с Ари, он обнимал меня всем телом, уткнувшись головой в шею. Неудивительно. Если он был готов переехать в другой штат, чтобы заполучить меня, маленькая старая дверь его не остановит.
Я слушала его ровное ритмичное дыхание и задавалась вопросом... как смогу попрощаться.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Ари
Я лежал в темной комнате, взгляд был прикован к неподвижному телу. Ее присутствие было одновременно утешением и мучением.
Я позволил Блейк уйти в комнату для гостей, зная, что не смогу удержаться от того, чтобы не принести ее обратно в комнату глубокой ночью. Теперь, когда провел так много ночей с ней в своих объятиях… Я не мог заснуть.
Ей было больно, и это моя вина.
Но ни черта бы не изменил.
Проследив взглядом контуры ее лица, я почувствовал беспокойство. Она хотела убежать, избежать того, что было между нами... но я не позволю этому произойти.
Блейк вернулась прошлой ночью, движимая противоречивыми желаниями или жестокой волей судьбы, это не имело значения. Ее возвращение спасло меня от многочасовой охоты.
Я придвинулся ближе, рука коснулась изгиба ее бедра. Я знал, что она чувствовала это, ту золотую нить, которая связывала нас вместе, несмотря ни на что. Сила моего желания была всепоглощающей, безумной, угрожающей уничтожить нас обоих.
Блейк принадлежала мне, независимо от того, осознавала она это полностью или нет. Правда, возможно, разрушила хрупкую иллюзию любви, но не погасила огонь, который горел между нами.
Я наклонился ближе, губы коснулись изгиба ее шеи, объявляя Блейк своей в этот украденный момент. Тьма желаний окутала нас, пьянящий коктейль из страсти и боли, и я знал, что пути назад нет. Она была моей, и я сделаю все, что потребуется, чтобы заставить ее понять это.
В том числе сделаю все немного более... постоянным.
Я схватил телефон свободной рукой и написал Линку.
Я: Рапунцель, Рапунцель, распусти волосы.
Линкольн: Если ты так подкатываешь к девушкам, над этим нужно поработать.
Я: Закрой рот. Мои подкаты идеальны, золотой мальчик. 10/10.
Линкольн: О да... как дела с Блейк?
Я: …
Линкольн: Я так и думал…
Я: Ну, все идет отлично. Она просто еще не знает об этом.
Линкольн: Я почему-то прекрасно это понимаю.
Я: Я пришлю фотографии со свадьбы…
Линкольн: Что? Ты женишься?
Я: Да. Но опять же… Она еще не знает об этом.
Линкольн: …
Я: …