— Я твоя. Я твоя. Я твоя, — пропела я, когда его другая рука переместилась с бедра на клитор, и он поиграл с ним, нежно кружа и потирая.
— Скажи, что никогда не оставишь меня, — приказал он, когда толчки ускорились.
— Никогда. Я обещаю, — выдохнула я.
— Хорошая девочка, — промурлыкал он, когда пальцы погрузились в мою сердцевину, трахая в том же ритме, что и толчки члена в заднице.
Зрение было размытым, и я поняла, что это из-за того, что по лицу текли слезы, эйфория от всего происходящего разрывала на части. В тот момент я почувствовала себя ближе к нему, чем когда-либо считала возможным. И то, что нарастало внутри, было более сильным ощущением, чем я когда-либо испытывала, словно молния пробежала по венам.
— Черт, твоя задница душит меня, — сказал он сквозь стиснутые зубы, входя глубже. — Кончи для меня, солнышко.
Он трахал меня сильнее, и этот небольшой дополнительный укол боли заставил воспарить, края зрения потемнели, пока не стал виден лишь крошечный лучик света, когда каждое нервное окончание в теле взорвалось от удовольствия.
— Я люблю тебя, я люблю тебя, я люблю тебя, — были последние слова, которые я услышала, когда мир вокруг померк.
Я не осознавала, что потеряла сознание, пока не проснулась, лежа рядом с Ари под прохладными простынями. Он приподнялся на одной руке, пристальный взгляд скользил по коже, а палец следовал вниз по боку. Я застонала и пошевелилась, осознав, насколько мне больно. Чего и следовало ожидать, когда ты впускаешь девятидюймовый стержень в свою задницу.
— Как долго я была без сознания? — мечтательно пробормотала я, томно потягиваясь. Прошло так много времени с тех пор, как я чувствовала какой-либо... покой.
И это было все, что я чувствовала в этот момент. Это и всепоглощающую, мечтательную, одержимую любовь.
— Полчаса или около того, — сказал он. — Как раз хватило времени привести в порядок нас обоих.
Я кивнула, совершенно не беспокоясь по этому поводу. Все внутри знало, что с ним я в безопасности.
К тому же, мы уже были женаты, так что он больше ничем не мог меня удивить.
— Я чертовски вымотан, — признался он. — Но боюсь закрыть глаза. Боюсь, что все это окажется сном, и я проснусь, а ты все еще ненавидишь меня.
— Прости, — прошептала я. Потому что даже после всего, что он сделал, мне тоже было за что извиниться. — Я не могла любить тебя так, как ты заслуживал, когда так сильно ненавидела себя, — призналась я. И это правда. Ненавидеть себя было тяжелой работой. Трудно найти место для чего-то еще.
— И как у тебя дела? — пробормотал он, палец переместился на мою щеку.
— Работа еще не закончена. Может быть, и никогда не будет. Может быть, у меня всегда будет какая-то печаль или отвращение к себе, пытающиеся поглотить. Просто... я больше не собираюсь этого допускать. Я заслуживаю лучшего. Ты заслуживаешь лучшего.
— Я остаюсь при своем мнении, что всегда считал тебя идеальной, несмотря ни на что. — казалось, он был очарован ответной слезой, которая скатилась по моей щеке.
— И я люблю тебя за это, но готова посмотреть, какой я... какими мы можем быть без того, чтобы я постоянно мешала.
— Я здесь ради тебя, несмотря ни на что. Но хочу, чтобы ты знала — я влюбился в каждую частичку тебя. Нет ничего, что ты могла бы сделать, сказать или стать... что заставит меня не хотеть тебя.
Возможно ли было умереть от счастья? Потому что, когда он говорил подобные вещи, имел в виду именно это. Ари действительно увидел во мне то, чего я никогда не могла.
Он действительно был второй половинкой.
Именно тогда у меня заурчало в животе, и он фыркнул, прежде чем сесть. Взгляд зацепился за невероятный пресс, и я постаралась сдержать слюни.
Это мой муж.
Дерьмо. Это первый раз, когда я по-настоящему произнесла подобные слова про себя. Я была слишком напугана.
Ощущения были великолепными. Лучше, чем великолепными. Волшебными.
Ари Ланкастер был моим во всех отношениях, и никто ничего не мог с этим поделать. Я словно наткнулась на свое личное чудо.
Миссис Ланкастер.
Мне понравилось, как это прозвучало.
— Что творится в этой хорошенькой головке, детка? — спросил Ари, соскальзывая с кровати.
Я собиралась ответить... но что-то золотое привлекло внимание.
На его члене.
— Что за... — я наклонилась вперед, уверенная, что глаза обманывают меня. Это кольцо, прикрепленное к кончику члена? И не просто кольцо... гладкое золото действительно напоминало…
— Как тебе мое обручальное кольцо? — гордо произнес он, размахивая членом, как гребаным вертолетом. — Получил его в первую брачную ночь. Выглядело уместно, тебе не кажется? — он подался бедрами вперед, чтобы я могла получше рассмотреть.
— У тебя обручальное кольцо, проткнутое сквозь кончик члена, — медленно произнесла я, потому что на самом деле, это было не тем, что можно увидеть каждый день. Или вообще когда-либо.
— Ага. Теперь кольцо всегда рядом. И, судя по тому, как ты кричала, оттраханная в эту идеальную маленькую задницу... было приятно. Я купил кольцо «Доставь ей удовольствие», так что придется оставить хороший отзыв.
Не знаю, хочу ли я рассмеяться или наброситься на него. Что-то в происходящем было странно горячее, даже когда он размахивал членом, как хоботом слона.
Все еще очарованная и совершенно ошеломленная тем, что он сделал, я протянула руку и провела пальцами по гладкому кончику.
Ари застонал.
— Черт, детка. Нужно покормить тебя, и мы никуда не денемся, если будешь продолжать пялиться и трогать член, как будто это гребаный святой Грааль.
Я наклонилась вперед и провела языком по проколотому стволу.
— Кажется, я решила, что изголодалась по чему-то другому, — промурлыкала я, облизывая проколотую головку. — Я хочу посмотреть, так же ли приятно это кольцо в горле.
Все его тело задрожало, и гладкая, лукавая улыбка появилась на красивых губах.
— У меня есть идея получше, солнышко. Думаю, нам обоим следует поесть.
Ари плюхнулся на кровать и через несколько секунд я оседлала его лицо, пока язык проникал внутрь.
Ну что ж, подумала я, глядя на шедевр из пирсинга, золото обручального кольца сверкало на солнце, льющемся из окна.
Время пировать.
* * *
Ари
Блейк заснула, когда я все еще находился внутри, и каким-то образом она спала несмотря на то, что я был полностью возбужден... снова.