Напоследок Червь обмакнул в кувшин оставшуюся иглу и зажал ее в зубах, наподобие того, как плотники держат гвозди. В его случае шляпкой служило окровавленное острие.
Теперь оставалось приманить присста.
Тидред открыл корзину. Шейфа не обманул – в ней оказался мозг человека, умершего не более нескольких часов назад.
Червь вытряхнул его на пол и раздавил днищем корзины. Взяв кувшин, он вылил всю кровь на расплющенный мозг, стараясь, чтобы красная жидкость не попала на него. Ставшие ненужными корзина и глиняный сосуд были отброшены в угол.
Готово. Теперь где бы сейчас не шастала эта тварь — она учует лакомство и придет на запах.
Червь, с зажатой в зубах иглой, Лучем Света за спиной и сумкой на плече подтянулся, забрался на натянутую почти под потолком веревку и, растянувшись на ней как в гамаке, принялся ждать.
***
Виока сидела в комнате гостиницы и, морща лобик, учила содержимое врученного Тидредом свитка. Время близилось к полуночи, она уже успела в точности скопировать знаки на бумагу и теперь оставалась только зубрежка.
— Вирано Асте, Клео Синме, Жесстиго Ливаре... Да сколько же их тут!
Девочка надула губки. Не думала, что учиться будет так скучно и трудно. Она хотела, чтобы так как с бароном – раз и все, враг горит, а ты наслаждаешься победой. Да не тут-то было. И это ждет ее еще несколько лет? Ну уж нет. Вернется Тидред – нужно будет отказаться от учебы. Это же сколько времени она потратит зря? Ну ладно, не совсем зря, но все равно. А хочется гулять и веселиться. Влюбиться в кого-нибудь. Ведь ей уже пятнадцать, а она даже ни с кем не целовалась. Хотя, Тидред сказал, что убьет любого, на кого Виока посмотрит. А вдруг он пошутил? Да нет, не похоже на него. Совсем не похоже. Интересно, а как целуется Тидред? Так, хватит, надо учить дальше.
-- Атиго Истернае, Гира Фориче, Ситаада Вирине...
Девочка потерла лоб и отодвинула от себя свиток. Так, передышка.
Внезапно она услыхала за дверью какой-то шум. Затем послышался незнакомый хриплый голос:
– Откройте, именем Его Величества!
"Может "Его Светлости"?", – подумала Виока.
– Откройте! Или мы выломаем дверь! – продолжал голос.
Перед уходом Тидред ей строго-настрого запретил подходить к выходу из комнаты, разрешив только запереть дверь на ключ, чтобы ее никто не беспокоил. Что же делать? Девочка испуганно заозиралась. Окно? Слишком высоко, она не выживет, если выпрыгнет из него.
Послышались размеренные удары и треск ломаемого дерева.
Взгляд Виоки метался по комнате. На миг остановился на подаренном кинжале и девочка, вытащив его из ножен, схватила рукоять обеими руками.
Наконец, дверь рухнула внутрь комнаты, не выдержав ударов снаружи, и в помещение ввалился небольшой отряд закованных в броню стражников. Один из них тотчас же упал рядом с дверью и растекся в темную лужу слизи, второй словно рассыпался в пыль. Остальных если это и смутило, то ненадолго. Человек восемь солдат бросились к стоящей у стола Виоке.
– Я же говорил, что они колдуны! Я же говорил! – орал из коридора пьяный голос хозяина гостиницы. – Это все они! Племянника моего!
Виока оцепенела, не видя выхода. Сейчас схватят и потом сожгут за колдовство, ведь Тидреда нет рядом и защитить ее некому. Хотя, погоди, что он там говорил про заклинание? Читать не стоит, а нужно лишь отобразить знаки в своей голове и захотеть, как тогда, с бароном. Во время того, как она перерисовывала их, они запомнились и их последовательность тоже. Как же там было, как... Девочка мучительно складывала древнюю вязь перед глазами, когда ее плеча коснулась рука офицера городской стражи.
Виока дернулась и ее сознание погрузилось во тьму.
***
Тидред прождал уже несколько часов, когда присст соизволил объявиться. Из стены прямо под Червем выплыло облако почти невидимого газа, растеклось по воздуху помещения и полностью исчезло. Однако Тидред знал, что не все так просто. Газ растворился в воздухе, но сонных свойств своих не потерял. Несмотря на то, что глаза и ноздри воина теперь защищало зелье, Червь затаив дыхание, постарался слиться с камнем.
Наконец, из стены, прямо под ним, показалась отвратительная угловатая морда существа с двумя полуметровыми клыками, опущенными к низу, как у моржа. Тварь принюхалась, осмотрела помещение двумя парами черных стеклянных глаз, а затем, не торопясь, осторожно побрела к приготовленной Тидредом приманке.
Дождавшись, когда присст вылезет полностью и примется пожирать валявшийся у противоположной стены окровавленный мозг, Червь мягко соскочив на пол, одним мощным тычком воткнул в штукатурку последнюю иглу и прочел короткое заклинание.
Комната тут же озарилась ярко-красным светом. От кончиков игл друг к другу потянулись тонкие багровые лучи, создавая как бы прутья решетки неправильной формы, размером с комнату. Рисунки, расположенные на полу и потолке, вспыхнули и загорелись, давая ровный красный свет и усиливая заклинание.
Присст обернулся и зашипел. Затем попытался уйти в камень, но багровые лучи не дали ему это сделать и тогда тварь, размером с хорошую лошадь, бросилась на маленького человечка, который посмел помешать ее трапезе.
Тидред лукавил, когда говорил Виоке, что справиться с присстом для него не представляет большой проблемы. Учитель не должен терять свой авторитет. Учитывая то, что шкура твари была тверже алмаза, Червь приготовил для нее средство, которое точно могло убить ее. Он вытащил из кармана флакон с фиолетовой жидкостью и, размахнувшись, метнул пузырек прямо в пасть присста.
Слеза Ифрита разъедает все, кроме усиленных магией некоторых материалов. Так и сейчас, зачарованный флакон из толстостенного хрусталя, добытого в недрах Могильных Холмов, разлетелся от удара о твердую морду твари, но та, в последний момент, отклонилась в сторону и страшная жидкость лишь залила ей нижнюю левую часть морды, растворив, впрочем, один из длинных клыков. Червь выругался, расстроенный неудачей. У него был только один флакон.
В закрытой комнате ужасный вопль раненого присста сильно ударил по барабанным перепонкам. Тидред аж присел от громкого звука, но мигом совладав с собой, выхватил из-за спины меч. Он помнил, как тогда, в пещере, Луч Света, пытавшись добраться до Цашеса, глубоко погрузился в камень и так же легко вышел из него, а потому надеялся, что рунный клинок в состоянии перерубить хотя бы одну из тонких шей присста. Лезвие меча окутало мягкое сияние.
Обезумевшая от боли тварь, наконец, добралась до Червя и нанесла удар сразу двумя передними конечностями. Тидред, уйдя от одной из них, похожей на толстую ветвь дерева, заканчивающуюся длинным острым когтем, отбил вторую лезвием меча. Сила удара присста была велика и подставленный для обороны клинок развернуло в руках, а потому никакого вреда твари не принесло. Червь с перекатом отскочил в сторону, стараясь не попасть на места, куда угодили капли Слезы Ифрита, и оказавшись за спиной присста, нанес удар по одной из задних конечностей. Меч и тут не подвел. Лезвие Луча Света отсекло ее так легко, будто она была сделана из теста.
Новый вой твари и снова она бросилась на него. Опять кувырок и вновь отсеченная конечность лежит на полу и судорожно сгибается, как оторванная лапка паука-сенокосца.
В небольшой комнате было мало места для маневра, а все время перекатываясь по полу под лапами твари, Тидред рисковал попасть под случайный удар одной из них. Присст же как чувствовал, что этот мерзкий человек хочет добраться до его слабого места и притянув покалеченную голову к груди, прятал свои тонкие шеи.
Червю же эта беготня в ограниченном пространстве уже успела поднадоесть и, улучив момент, когда он оказался под натянутой у потолка веревкой, подпрыгнул и, подтянувшись, забрался на нее с ногами. Теперь, чтобы добраться до него, приссту придется вытянуть свои длинные шеи и Тидред не должен упустить этот шанс.
Все получилось так, как он и предполагал – заметив, что мучитель забился в угол потолка, тварь резко выбросила голову в его сторону, пытаясь проткнуть оставшимся в целости клыком. Червь, как кошка, оттолкнулся ногами от стены и прыгнул вниз как прыгают пловцы. Правда, вместо сложенных вместе ладоней, первым вниз летело острие Луча Света. В полете Тидред успел нанести всего один удар по вытянутым шеям присста, перекатился и, развернувшись, стал в стойку.