На то, чтобы отвести от нее нос унихода, у Грэма оставались микроскопические доли секунды. И в какой-то миг ему показалось, что это удастся. Удар пришелся справа, риф разодрал обшивку аппарата и зашвырнул его к скальным вертикалям. Звон, скрежет и хруст смешались в одну чудовищную какофонию. Униход крутануло сразу в двух плоскостях: вокруг собственной оси и перпендикулярно ей. Небо исчезло, все заволокло пеной. Грэма мотало, будто тряпочную куклу, и штурвал он сжимал уже не для того, чтобы управлять, а просто чтобы удержаться. Головой и плечом он ударился в прозрачный фонарь кабины, тот отскочил, и волны ворвались в кокпит. Попробуй тут, переведи дух. Горло сжал спазм.
Очнулся он в озере. Как выбрался из кабины, не помнил. Из воды у скал торчал совершенно обезображенный — смятый и покореженный — корпус унихода. Над его умолкшими двигателями поднималось облако пара. Прижав уши и старательно держа голову над водой, плыла к противоположному песчаному берегу Дебора.
И вот они уже на суше. Грэм осмотрел каменистый обрыв. Не больно-то удобно для подъема, но выбраться можно: есть расщелина, по которой какой-то буйный поток вливается в реку, причем идет она, кажется, до самого верха.
— Вперед, Дебора, — приказал Грэм. — Мокрому вода не помеха.
Вжавшись в узкий каменный коридор, они принялись карабкаться, обдирая тело об острые отломки и поскальзываясь на позеленевших от влаги валунах. Поток хлестал их с неожиданной силой, пытался увлечь обратно вниз, к озеру среди скал. Но они упорствовали и шаг за шагом отдалялись от места катастрофы.
В конце концов им удалось одолеть ручей. Выбравшись на плато, Грэм и Дебора глянули вниз, где водопад, срываясь с уступа, разливался озером. Пантера растянулась на камнях и принялась вылизывать всклокоченную шерсть.
— Некогда, Дебора, — резко заметил Грэм. — Надо уносить ноги, пока нас не догнали.
Она недовольно рыкнула, но все поднялась и выжидательно посмотрела на человека. Тот оценивал обстановку — они стояли на обрывающемся в ущелье краю однообразного и сухого каменистого плато, чей противоположный край вздымался крутым, без единого пятнышка зелени склоном. Только ручей, по чьему руслу они сюда поднялись, пересекал это пустынное пространство, но был так невзрачен, что дарил жизнь лишь худосочной траве да колючим кустам.
Грэм решил идти вдоль потока: до склона здесь не больше двух километров. А уж в горах они сумеют спрятаться.
Время близилось к полудню. Солнце быстро высушило его одежду. Под ногами скрипели камешки и песок. Они двигались в какой-нибудь паре метров от русла, но влаги все равно не хватало, почва оставалась сухой и бесплодной. Тяжелый, душный зной. Ни дуновения. Безоблачное небо казалось темно-синим, в зените неподвижно висело добела раскаленное солнце.
Дебора свернула к воде и принялась с жадностью лакать. Попил и Грэм, потом плеснул пригоршню-другую в лицо и на одежду. Немного полегчало.
И вот они у цели. У подошвы горы и дальше по склону торчали крупные, скальные монолиты. Над ними потрудились стихии, изваяв с помощью влаги и ветров причудливые формы, подобия фантастических животных. Эти фигуры затрудняли подъем, приходилось все время лавировать, но нет худа без добра — они помешают и преследователям, не так-то просто будет обнаружить Грэма и Дебору в таком лабиринте.
Уже на порядочной высоте Грэм остановился и оглядел оставшееся позади плато. Оглянулась и Дебора, присела на задние лапы. Но вдруг вскочила с яростным рыком:
— Пауки!
Теперь и Грэм видел, что со стороны теснины, служившей ложем реке, к ним спешит группка зеленых роботов. Пока они были далеко, но равномерный механический темп их передвижения не оставлял надежды: вскоре они будут здесь.
— Вперед! — крикнул Грэм и устремился вверх по склону.
Он и сам не знал, куда бежит. Он уже вообще ничего не знал и не мог понять. Вся эта история была лишена смысла. Это ж просто ни на что не похоже, и уж меньше всего — на встречу разумных существ. Но на него нападали, надо было спасаться. Выиграть бы хоть немножко времени, чтобы серьезно все обдумать… Тогда, возможно, ему и удастся обнаружить какой-то выход…
И вот они у расселины, в глубине которой брал начало их последний спутник — ручеек. Промчавшись мимо, Грэм испытал мимолетное сожаление, будто и впрямь расставался с хорошим другом.
Куда теперь? У Грэма не было никакого плана. Уйти от роботов он уже не надеялся. Свитер его насквозь пропитался потом, дыхание со свистом рвалось из груди. С морды пантеры срывались хлопья пены. И ничего вокруг, кроме поднимающегося к стеклянному небу иссохшего склона.