Завершив знакомство, Мрак некоторое время рассматривал меня. Молчание затянулось. Через несколько долгих секунд он спросил меня:
— С тобой все в порядке? Тебе больно?
— Она молчит не потому, что ранена, — сообщила Сплетница, продолжая через край крыши наблюдать за тем, что происходит на улице. — Она просто стесняется.
Сплетница обернулась. Выглядело всё так, будто она хотела что-то добавить, но, помедлив, она снова отвернулась. Улыбка сползла с её лица.
— Не расслабляемся. Нам пора сваливать.
Сука кивнула в ответ и свистнула: один короткий свист, затем два долгих. После небольшой паузы здание сотрясли удары. В мгновение ока три её ручных чудовища оказались на крыше.
Я всё ещё стояла у противоположного края крыши, рядом с пожарной лестницей. Мрак повернулся ко мне:
— Эй, хочешь покататься?
Я посмотрела на существ — на собак? Это были окровавленные, рычащие чудовища из кошмарных снов. Я мотнула головой в ответ. Он пожал плечами:
— Нет так нет.
— Эй, — позвала меня Сплетница, усаживаясь на зверя позади Суки. — Как тебя зовут-то?
Я уставилась на неё. Слова застревали в горле, и мне с огромным трудом удалось выдавить:
— Я ещё... я ещё не выбрала себе имя.
— Ладно, Букашка. Ты оказала нам большую услугу, поэтому я дам тебе совет. Меньше чем через минуту здесь покажется кто-то из Протектората, а когда он обнаружит, что здесь состоялась разборка двух злодеев, он не позволит так легко уйти. Так что время сваливать, — сказала она, снова одарив меня улыбкой. У неё была очень хитрая улыбка. За простой чёрной маской её глаза светились озорством. Если бы у неё были рыжие волосы, она бы точно была похожа на лисичку. Вообще-то она и так была на неё похожа.
После этого чудовища прыгнули, пролетев прямо у меня над головой. Одно из чудовищ на пути вниз задело пожарную лестницу, вызвав жалобный скрип металла.
Когда я осознала, что только что произошло, я едва не расплакалась. Достаточно легко было понять, что Сука, Регент и Сплетница — подростки. Из чего логично было предположить, что Мрак — тоже подросток. «Детишки», которых собирался убивать Лун, которых я так стремилась защитить, оказались бандой злодеев. Но не только это меня расстроило. Дело в том, что они ошибочно приняли меня за одну из них.
1.06
Я услышала, как на навороченном мотоцикле подъехал кейп. Я не хотела, чтобы меня видели убегающей с поля боя и снова приняли за злодея. Но я также не хотела спускаться на улицу, на тот случай, если Луну вдруг стало лучше. Получается, что идти мне было некуда, и я осталась на месте. Отдохнуть — тоже неплохой вариант.
Если бы меня спросили несколько часов назад, что бы я почувствовала, встретив известного супергероя, я бы использовала слова вроде «разволновалась», «обрадовалась». В реальности же я слишком устала, чтобы думать об этом. Мне было почти всё равно.
Он будто бы взлетел на крышу. Но когда он приземлился, оружие длиной не менее двух метров, которое он держал, резко дёрнулось. Уверена, что я видела, как сложились внутрь одного из концов оружия зубья анкерного захвата. «Так вот как Оружейник выглядит в реальности», — подумала я.
Этот супергерой принадлежал к крупнейшей в мире организации кейпов — Протекторату, который охватывал Канаду и Штаты и вёл переговоры о взятии под свою защиту Мексики. У финансируемой правительством лиги супергероев была база в каждом городе, где жили кейпы. То есть, если в городе было значительное количество героев и злодеев, герои создавали команду для защиты города. Команда в Броктон-Бей носила официальное название «Протекторат Восток-Северо-Восток» и использовала в качестве штаб-квартиры плавучий остров, окутанный силовым полем, который можно было увидеть с набережной. Этот кейп, Оружейник, был лидером местной команды. На официальных фото верхушки Протектората, где они выстраивались в классическую позицию — основные лидеры в центре — он занимал скромное место с края. Он был одним из тех, чьи сувенирные фигурки продавали в магазинах: Оружейник с подвижными частями тела и разборной Алебардой.
Он был действительно похож на супергероя, а не просто на какого-то парня в костюме. Это было сразу заметно. Он носил тёмно-синюю броню с яркими серебряными вставками, остроугольное забрало V-образной формы закрывало глаза и нос. Нижняя половина его лица была открыта, и я могла видеть бородку, аккуратно подстриженную на скулах. Если бы мне нужно было назвать его возраст, я бы сказала, что ему около тридцати лет.