Он перевел на меня свой серьёзный взгляд.
— Лиза сказала, что ты хотела нас сдать, и если вопрос в том, кому из вас верить, я выберу её. Слова Оружейника были похожи на правду, и после этого некоторые моменты в твоём поведении неожиданно обрели смысл.
— Нет, я… то есть я правда собиралась предать вас...
— Я ей сейчас пасть порву! — заорала Сука.
— Но! — я повысила голос. — Потом я передумала!
Из горла Суки вырвалось глухое рычание. Аиша и Алек приблизились, образовав неплотный полукруг из людей и животных вокруг меня и Лизы. В воздухе повисло напряжение.
— Ты передумала, — по голосу Брайана было совсем не похоже, что он мне верит.
— Знаете, каково это было — иметь дело с Оружейником? Когда я поняла, какой же он все-таки мудак, меня будто холодной водой окатило, я стала думать о вас, ребята, как о друзьях. Да мы ничего особо плохого и не делали. Большинство наших стычек было с бандой Луна...
Все, кроме Лизы и Аиши, сверлили меня взглядами. Я поднялась на ноги, вздрогнула, когда Сука двинулась, опасаясь нового нападения. В щеке пульсировала боль, словно кто-то вогнал в неё гвоздь. Плечо болело куда меньше, но и это меня не радовало.
— Я… я передумала после нашего последнего дела и разговора с Вывертом. Вернулась домой, и когда начала думать о том, чтобы отправить письмо в Протекторат, то поняла, что не могу. Это означало объясниться с отцом и бросить вас, ребята. Я не могла сделать ни то, ни другое.
— Всё это было не так давно, и для меня звучит неубедительно.
Я подняла руки в беспомощном жесте, затем уронила их.
— Ну, если честно... я не слишком умею говорить с людьми или убеждать их в чём-то. Я могу только изложить свою точку зрения и надеяться, что они увидят мою искренность.
— Это всё, что ты хотела сказать? — он скрестил руки на груди.
Я задержала дыхание, а затем выдохнула.
— А ещё я хотела бы вернуться в команду, если вы меня возьмёте. Пожалуйста.
Он приподнял брови:
— Помнится, после нашего последнего разговора с Вывертом ты в гневе ушла от нас. Что же изменилось?
— Вы должны понять, что я злилась на себя не меньше… больше, чем на вас, ребята. За то, что позволила случиться этому похищению, за то, что не сопоставила факты. Но я много размышляла об этом, поговорила с Лизой, и если вы захотите, я готова все обсудить.
— И почему после всего этого мы должны тебе верить? — бросил Мрак.
— Я могу поручиться, что… — начала Лиза.
— Тейлор сама может ответить, — оборвал её Брайан.
Я пыталась придумать достойный ответ. Я чувствовала, что не могу просто промолчать. Живот начало сводить от понимания, что люди, с которыми совсем недавно я была так близка, осуждают меня
Осознание этого подало мне идею, не бог весть что, но хоть что-то.
— Помнишь, что случилось, когда мы шли к тебе домой? — повернулась я к Брайану.
— Что конкретно? Насчет людей из твоей школы или...
— После того. Тот, э-э, неловкий разговор.
— Эй, дурында, — влез Алек. — Ты не только с ним тут договариваешься. Выкладывай подробности, не оставляй нас во тьме неведения.
— Точно! — поддакнула Аиша. Брайан раздраженно посмотрел на неё.
Я глянула на него, затем опустила взгляд, и почувствовала, как краска заливает лицо. От того, что щеки налились румянцем, та сторона, куда пришелся удар, начала пульсировать. Я ненавидела, когда меня унижали. Множество ужасных переживаний сформировали условный рефлекс, разжигая вспышку гнева.
— Я... дала Брайану понять, что заинтересовалась им. В романтическом смысле. Это — чистая правда, — сухо ответила я.
— Ой-й-й... — отозвался Алек.
— Я знала! Абсолютно точно знала, с первой секунды, как увидела тебя у него дома! — загоготала Аиша.
Я украдкой глянула на Брайана, выражение его лица совершенно не изменилось.
— Ты могла сделать это, чтобы втереться в доверие, — сказал он, едва заметно качая головой.
— Херня, — возразил Алек.
— Что? — Брайан повернулся к нему.
— Херня, говорю, — повторил Алек. — Тейлор сама говорила, что отвратно врёт и прикидывается...
— Она отлично врала, когда ей надо было держать свои шпионские делишки в тайне.
— Я не врала, вообще-то, — ответила я тихо. — Просто не говорила.
Никто не отреагировал на эти слова. Я почувствовала, что сглупила, произнеся их, какой бы правдой они были или не были.
— Я обычно не обращаю внимания на всякие “драмы” в команде, — продолжил Алек, — но даже я заметил, что ты ей нравишься. Это было так очевидно, что раздражало.
Странно, Алек вступился за меня. Оскорблял, но в то же время поддерживал.
— Это могло быть притворством, — подчеркнул Брайан. — А даже если и нет, всё равно это не имеет значения.