— Нет. У неё достаточно тупой огневой мощи, чтобы убить нас, даже если она промахнётся, — покачал головой Мрак. — У нас мало вариантов. Если мы снова перелезем через эту стену, нам придётся иметь дело не только с головорезами и стариком. Если мы просто пройдём к одному из концов этого переулка, столкнёмся с очередной бомбой. Поэтому мы должны вернуться. Выбора нет.
Мне так хотелось, чтобы был ещё какой-то вариант. Возвращение обратно к центру хранилищ, откуда всё началось, только затягивало наш побег и, возможно, бросало нас прямо в гущу врагов.
Мы двинулись к пустому пространству, которое создал последний взрыв Бакуды, и, чтобы прикрыть нас, Мрак заполнил тьмой покинутый нами переулок. Он был пуст, не считая одиноких неподвижных фигур на её концах.
Когда мы начали подниматься по следующему ряду хранилищ, мы скорее ощутили, а не услышали серию взрывов, которые накрыли область позади нас. Бакуда закидывала облако темноты серией бомб. Думаю, видеть цель не обязательно, если можешь нанести такие сильные удары.
Мы спустились вниз и оказались в том же самом месте, где мы были, когда убегали от толпы. В одном конце переулка всё ещё были три чьих-то силуэта, несомненно, где-то была скрытая бомба и вокруг царил хаос, вызванный взрывами и миниатюрной чёрной дырой на другом конце улицы. Если бы мы поднялись на хранилища, мы бы рисковали оказаться прямо среди толпы, от которой сбежали. На нашей стороне был элемент неожиданности, но нас сильно превосходят численностью, а наша огневая мощь сейчас, фактически, нулевая.
По молчаливому соглашению мы направились туда, где взорвалась голографическая бомба, и где всё ещё висели клубы пыли.
Нас приветствовал звук оружия, снимаемого с предохранителей.
Мое сердце сжалось. Приблизительно двадцать членов АПП стояли с наведённым на нас разнотипным оружием. Около тридцати человек, которых «взяла на работу» Бакуда, стояли на коленях, сидели на корточках и просто на земле перед двумя группами, чтобы не оказаться на пути огня и не закрывать обзор. Среди них были: бизнесмен, женщина, которая, возможно, была его женой, и девочка моего возраста в форме школы «Безупречность» — христианской частной школы в южном конце города. Двое стариков и три пожилые женщины с седеющими волосами, и группа парней и девушек, возможно, студентов университета, стояли вместе. Обыватели.
Они не были членами банды, но я могла думать о них только как об её солдатах — каждый сжимал какое-нибудь оружие. Это были кухонные ножи, бейсбольные биты, трубы, лопаты, палки, цепи, ломы, а у одного парня был меч, даже странно, что не японский. На их лицах была мрачная решимость, круги под глазами говорили об истощении. Они смотрели на нас.
Позади их группы на джипе стояла Бакуда, одной ногой опираясь на встроенный в крышу джипа модифицированный миномёт, c её плеч на ремне свисал доработанный гранатомёт. Вокруг неё всё было заполнено коробками с её особыми гранатами, в задней части джипа были закреплены мигавшие разноцветными огоньками светодиодов миномётные снаряды.
Она положила руки на свой гранатомёт, наклонила голову в сторону. Ее механический голос проскрипел в неподвижном воздухе:
— Шах и мат.
4.08
Столкнувшись более чем с десятком бандитов, толпой людей с самодельным оружием и безумным учёным, двинутым на бомбах, я действительно оценила ту пользу, которую приносила команде Сука.
— Всё это время, — осторожно подбирая слова, сказала Сплетница, — ты играла с нами. Только поэтому твои люди не пристрелили нас в самом начале.
— Ты абсолютно права, — маска Бакуды изменяла голос, из-за чего он был похож на голос робота с больным горлом, но у меня сложилось впечатление, что она пыталась жестикуляцией восполнить отсутствие интонации. Она погрозила пальцем Сплетнице, как нашкодившей собаке:
— А теперь, думаю, именно ты должна заткнуться. Парни?
Она положила руку на голову бандита, стоящего перед её джипом с пистолетом в руках. От прикосновения он вздрогнул.
— Если блондинка снова откроет рот, расстреляйте их всех. Мне плевать, что говорят остальные, но она должна молчать.
Её солдаты поудобнее перехватили оружие, и множество стволов оказалось направлено на Сплетницу. Бросив на неё взгляд, я увидела её прищуренные глаза и плотно сжатые губы.
— Ага, — Бакуда выпрямилась, поставила ногу на крышу джипа и положила руки на колено, наклоняясь к нам. — Ты единственная, кого я не понимаю. Не знаю, какими способностями ты обладаешь. Но увидев, как ты и тощий парень затравили моих бесполезных наёмников, я решила избежать многих потенциальных проблем и заставить тебя заткнуться. Может быть, ты способна голосом влиять на настроение, может быть, это что-то ещё. Я не знаю. Но ты будешь молчать. О'кей?
Краем глаза я видела, как Сплетница слегка кивнула.
— Сейчас я в затруднительном положении, — прошипела Бакуда, разглядывая тыльную сторону своей руки. Казалось, что жестами она не просто компенсирует свой механический голос — она просто любит поговорить. Не то чтобы я на это жаловалась.
— Видите ли, Лун многому научил меня, но единственный урок, который я действительно приняла близко к сердцу, состоит в том, что настоящую власть над людьми дает только страх. Такую уж мы выбрали карьеру, что мы можем заставить людей быть верными только если запугаем их. Страх необходим, чтобы они прекратили беспокоиться о собственных интересах, прекратили задаваться вопросом, могут ли они одолеть вас, и полностью посвятили бы себя выполнению ваших желаний. Или, по крайней мере, делали бы всё, чтобы не вызвать ваше недовольство.
Она спрыгнула с джипа и схватила за волосы высокого и длинноволосого японца из группы двадцатилетних. Удерживая его волосы, она заставила его наклоняться, пока его правое ухо не оказалось прямо перед её лицом.
— Не так ли?
В ответ он что-то пробормотал, и она его отпустила.
— Но пойдём дальше. Понимаете, пусть я и унаследовала АПП…
Это было почти незаметно, но я увидела какое-то движение со стороны Сплетницы. Изменение выражения лица или движение головы. Когда же я посмотрела в её сторону, я не смогла понять, что это было.
Бакуда продолжила без паузы:
— Но я также унаследовала врагов Луна. Таким образом, я стою перед выбором. Что бы мне сделать с вами такого, чтобы убедить их, что со мной не стоит связываться? Какой жест будет достаточно эффективен, чтобы, завидев меня, их люди бежали в страхе?
— Дай, — она огляделась вокруг и выхватила пистолет из рук одного из головорезов.
Затем она шагнула вперёд, в толпу.
— Здесь недостаточно насекомых, — я воспользовалась паузой в её монологе чтобы прошептать это, надеясь, что остальные поймут меня, и молясь о том, чтобы мои слова не долетели до Бакуды. По крайней мере, маска закрывала моё лицо, скрывая движения губ. — Регент?
— Не могу разоружить так много людей, — прошептал он в ответ. — Я имею в виду, я…
— Ты! — крикнула Бакуда, заставив нас вздрогнуть. Но она обращалась не к нам. Молодой парень корейского происхождения в униформе частной школы — старшей школы «Безупречность», из самой лучшей части города — съёжился перед нею. Толпа медленно отступала, оставляя вокруг них двоих пустое пространство.
— Д-да? — ответил подросток.
— Пак Чиху, да? Ты когда-либо прежде держал в руках оружие?
— Нет.
— Ты хоть раз кого-нибудь бил?
— Пожалуйста, я никогда… нет.
— Ты когда-либо дрался? Я имею в виду — по-настоящему дрался, кусался, царапался, хватался за первые попавшиеся предметы, чтобы использовать в их в качестве оружия?
— Н-нет, Бакуда.
— Тогда ты идеально подходишь для моей маленькой демонстрации. — Бакуда сунула пистолет ему в руки. — Стреляй в одного из них.
Парень взял оружие так, словно оно было живым скорпионом, удерживая его двумя пальцами на расстоянии вытянутой руки.
— Пожалуйста, я не могу.
— Я облегчу тебе задачу, — Бакуда, возможно, пыталась проворковать эти слова, или успокоить его, но маска не давала такой возможности. — Тебе даже не нужно убивать. Ты можешь целиться в коленную чашечку, локоть, плечо. Хорошо? Подожди секунду.