– Так что же это за дело такое интересное? И что там непредсказуемо неприятного для всех нас может выявиться? Выкладывайте!
– В целом следствие идёт нормально. Эксперты предварительно подтверждают наши первичные выводы. Практически доказано изнасилование по части второй сто семнадцатой статьи. Получен ответ на запрос о судимостях обвиняемого, в том числе о последней – сто третья, банальное бытовое убийство туриста-собутыльника в пьяной ссоре на привале. Факт тоже доказанный «на
все сто».
– И в чём же тогда проблема?
– Однако, несмотря ни на что, следователь всё-таки сомневается. Причём не только по факту изнасилования, но и по тому давнему убийству.
– Ну, знаете!.. Следователь, видите ли, сомневается! Он что, настроен против криминалистики как науки, против судебной медицины и, в конце концов, получается – против советского правосудия в целом?! Да-а-а, так мы далеко уедем… Уточните-ка, пожалуйста, когда обвиняемый освободился после отбывания по сто третьей и когда он совершил вменённое ему сейчас изнасилование? Промежуток времени большой?
– На воле погулял меньше месяца, даже новый паспорт не успел получить.
– Ну вот, видите! Классический рецидив. На путь исправления этот бандит, судя по всему, и не собирался становиться.
– Следует добавить, Александр Всеволодович, что сразу после его задержания по факту изнасилования он умудрился совершить побег из-под стражи, и пойман был только через сутки.
– Так это же прямое подтверждение!
– Косвенное, Александр Всеволодович…
– Хорошо, пусть будет косвенное. Но подтверждение же! Так что, уважаемый Василий Викторович, пусть всё идёт по заданному. Не будем без достаточных оснований ломать положительную отчётную статистику. Прокурора района обяжите усилить контроль за расследованием дела, и чтоб закончено оно было если не досрочно, то хотя бы вовремя. Ни дня задержки! Спрошу лично с вас. Предупреждаю, моей визы на продление сроков следствия не дождётесь ни при каких обстоятельствах. Следователя, сразу после подписания им обвинительного заключения – прочь из района куда подальше! Ну, не совсем, а на время, пока всё поутихнет.
– Но…
– Никаких «но»! Все свободны. Хотя… Василий Викторович, останьтесь на минутку. И вы, Борис Борисович, придвигайтесь поближе, – обратился и.о. областного к молча просидевшему всё заседание у краешка огромного совещательного стола невзрачному узкоплечему, возрастом чуть за тридцать, но уже успевшему изрядно полысеть бледнолицему, в больших роговой оправы очках с толстенными дымчатыми линзами мужчине, уже было взявшему, собравшись уходить, со стола в руки кожаную папку такой толщины, будто в её
недрах скоплены, согласно должности Бориса Борисовича, сведения обо всех событиях и сотрудниках облпрокуратуры за все годы её существования.
Должность этот человек занимал и в самом деле теснейшим образом связанную с внутренними делами в ведомстве и, в буквальном смысле судьбами его сотрудников. Служебной, конечно, стороной дела этих судеб.
При довольно скромном звучании – старший помощник прокурора области по кадрам и контролю исполнения, и, на первый взгляд, малозначительности, непрестижности в качестве ступеньки карьерной лестницы, очень редко бывала она, однако, занимаема людьми случайными и заурядными. А личность советника юстиции (в его-то годы!.. как бы неокрепшие ключицы не подломились под тяжестью таких звёзд в петлицах…) Бориса Борисовича Степчука, перенявшего по наследству от предшественника «штатную» кличку «Штирлиц»21, вообще вызывала так называемый трясучий мандраж у всего без исключения кадрового состава облпрокуратуры. Побаивался его даже сам Александр Всеволодович – чёрт знает чего можно ждать от эдакого «контроль-субъекта»: тихий вкрадчивый голос, неслышная походка, ничего не выражающий, размытый сильно увеличительными линзами чудо-очков холодный взгляд удава, ничуть не теплеющий даже, когда «Штирлиц» казённо-вежливо растягивает свои тонкие бесцветные губы в некое подобие улыбки. Не пьёт, гад, с товарищами по работе… не курит… По всей видимости, и от жены не гуляет. Анекдотов не только политических, а и вообще никаких не рассказывает, ни с кем близко не дружит. И что за человек? Разве что с самим Стюдневым, да и то по явно карьеристским соображениям, допускает кое-какое неофициальное общение на стороне, благо общее, популярное среди «хозяев жизни» и усердно подстраивающихся под их вкусы снобов хобби, а именно любительская охота на промысловую птицу и крупного таёжного зверя, у них есть, чего уж греха таить.
21
Под этой фамилией в годы Великой Отечественной войны 1941-45 гг. действовал