Но, хоть зачастую и с натяжкой в улыбке, а всегда исключительно вежливо, вплоть до слащавой до приторности, и это тоже успела подметить наблюдательная Дарья, здоровались с Наконечным на территории района практически все. И многие из этих «практически всех» такую вежливость демонстрировали на всякий случай: слава за Владиславом Игоревичем с начала его работы в этих краях ходила неоднозначная. С одной стороны, не отнять у него было исключительной принципиальности в правовых оценках. И в душе всякий, кто его знал, эту принципиальность признавал без колебаний и сомнений. А знали его опять же практически все, ибо масштабность личности «прокуратурского» следователя Наконечного на каждом новом месте его службы после очередного, как правило, всё дальше и дальше от областного центра перевода из более крупного и развитого района всегда в район менее интересный по всем показателям и безусловно худший по перспективам служебного роста, быстро оценивал каждый, кто хоть каким-то образом соприкасался с правоохранительной системой. А поскольку никак не соприкасающихся с нею среди представителей сельской интеллигенции, наверное, не бывает, то не было и открытых проявлений хоть малейшего неуважения или пренебрежения к его персоне.
Да и талантлив был, чёрт, раскопать в интересах дела мог такое… что хоть детективный роман пиши. Потому и реальной помощи потерпевшие от какого-либо беззакония ждали в трудных случаях, конечно же, от него. Во всяком случае, от него – в первую очередь. Точно так же, как именно от способного на истинные чудеса в работе, хотя и небеспроблемного, частенько раздражающего своей «недостаточной управляемостью» и некоторыми другими «личностными особенностями» (читай «условно-допустимыми отклонениями от нормы») сотрудника прокуратуры Наконечного ждало начальство реальных, а главное скорых результатов расследования самых запутанных преступлений, особенно когда дело, ввиду его какой-то значимости, находилось на контроле в «верхах». Как видим, элемент незаменимости здесь несомненно имел место.
А с другой… как уже наверняка начал догадываться проницательный читатель, присутствовала в его репутации, помимо прочих интересных черт и качеств, доля скандального. Скандального, увы, настолько, что серьёзному, дорожащему карьерой человеку не с руки было бы числиться в общественном мнении в его близких друзьях. «Отколоть» Владислав был способен какой угодно «номер», если это хоть в малейшей мере могло помочь защите попранной законности. Вплоть до прямого конфликта с любым неверно, по его мнению, понимающим или неправильно трактующим эту законность должностным лицом, хоть с самим (свят, свят, свят!) председателем райисполкома или, ещё ужаснее, – с первым секретарём райкома. Человек-парадокс, да и только!
Кстати, именно необъяснимое с позиций общественно-политического самосохранения, бессмысленное в оценках окружающих противостояние одному из первых райкомовских секретарей и свело на нет на первой же ступеньке служебной лестницы на редкость успешное начало трудового пути не худшего выпускника авторитетнейшего юридического вуза страны.
Распределился по окончании института Влад Наконечный стажёром-следователем прокуратуры в сильнейший не только экономически, но и передовой в выполнении государственных планов по всем прочим направлениям и во всех сферах жизни, крупнейший численностью населения, центральнейший географически район стабильно развивающейся и интересной в очень многих отношениях области страны. И сразу, в первые же недели работы безупречно, даже филигранно, при этом играючи, без сверхнапряжения выполнил несколько непростых служебных заданий, сразу заявив о себе как о неординарном, с хорошим потенциалом специалисте. Начальство не скупилось на похвалы и щедрые обещания, замаячили перспективы ускоренного должностного роста. Но… на его беду, не дожидаясь, пока он расправит хорошенько крылья и улетит куда-то повыше, близкие люди – сначала родная сестра, а вскоре и любимая жена первого лица (надо же!..) именно этого района немного поторопились –вступили в конфликт с законом. Да в обоих случаях в конфликт такого рода, что не только скрыть его факт от статистического учёта, а и не произвести по нему официального расследования, особенно в первом, «сестринском», с лишением человека жизни связанном, было никак невозможно. Подследственностью же своей оба эти случая подпадали под районную прокуратуру, в штате которой единственным следователем числился на тот момент молодой новичок Наконечный. И как ни веди дело, прокуратура в любом случае – обвиняющая, в отличие от адвокатуры, сторона. Значит, на дружеские чувства, что самих обвиняемых, что и их родственников даже не особо рьяным её сотрудникам рассчитывать трудновато. Ну, а в данном случае, в оппонентах с первым секретарём лично – это особенно накладно, ведь с партией в отношении её руководящего состава любого калибра в СССР шутки плохи.