асто дыша. -Что машина? -Там бомба! -Я пойду и осмотрю ее. -Нет! - Крикнул я. - Ты взорвешься! -Да с чего вы взяли: и тут я подумал, а действительно, с чего я взял, что меня убьют. Быть может, я поперхнусь слюной и задохнусь, или у меня случиться инфаркт и сердце не выдержит, или я просто споткнусь и упаду на что-нибудь острое. От этих мыслей стало еще хуже, мой рассудок с трудом переносил все это. Смерть рядом, но пока она прячется от меня за ближайшим углом. До дома моей мамы оставалось минут пять, а я сидел на заднем сиденье автомобиля, который так пока и не взорвался. Зубы мои были плотно стиснуты, пальцы на руках, намертво сжатые в кулаки, до крови впились ногтями в ладони. Мое состояние чем-то напоминало состояние тяжелоатлета, которому удалось поднять свой вес, но продолжающего держать штангу, пока не раздастся гудок и результат ни зафиксируют. В эти минуты он говорит самому себе: «Ну, давай, потерпи еще секунду, пожалуйста». Так же я ехал и думал: «Ну, пожалуйста, Боже, дай мне пожить еще минут пятнадцать». Наконец мы подъехали к нужному подъезду роскошной новостройки. Я, крадучись, с пистолетом в вытянутой руке, стал приближаться к двери. Ну откуда же смерть сделает свой прыжок. Трясущимися руками я нашел в кармане ключ от домофона, открыл дверь и приказал водителю очень тщательно осмотреть подъезд, вплоть до четвертого этажа, так как мама жила на третьем. Когда телохранитель сообщил мне, что все чисто, я очень осторожно начал подниматься по ступенькам, естественно избегая лифта. Оказавшись у нужной двери, я молниеносно проник в квартиру и побежал в спальню матери. Мама, которой было 82 года, чувствовала себя очень плохо, но была абсолютно в здравом уме. -Мама! Мамочка!!! - кричал я, падая на колени у постели и обнимая ее за плечи. Слезы хлынули из моих глаз. Я вспомнил, что так уже было не раз в моем детстве, но я ничего не мог с собой поделать, не мог совладать с эмоциями. Сейчас я, как и в детстве, понимал, как сильно я люблю этого человека. -Сыночек!!! - воскликнула моя мамочка, обняла меня в ответ и тоже зарыдала. Эта сцена рыдания длилась очень долго, прерываясь лишь моими мольбами о прощении за все и словами о том, как сильно я ее люблю. Затем мы отпрянули друг от друга и долго смотрели друг другу в зареванные глаза с улыбками на лицах. Я чувствовал необычайное умиротворение, а глаза мамы светились счастьем. Затем я подумал, что вот теперь можно и умирать. -Ну, вот теперь можно и умирать. - Сказала она, нежно, по матерински проведя ладонью по моей щеке, и добавила. - Я люблю тебя, сыночек. - После чего она закрыла глаза и сделала свой последний выдох. ...я лежал на диване рядом с гробом, и смотрел на свои часы, которые работали со швейцарской точностью. Часовая и минутная стрелки встретились у римской цифры двенадцать, а секундная уже прошла четверть своего круга. Наступило завтра, которое десять секунд назад превратилось в сегодня, которого у меня не должно было быть, ведь вчера я должен был умереть. Но этого не произошло. Не смотря на все это, мне удалось уснуть с единственным вопросом в голове: «Как я пережил дату своей смерти». И приснился мне сон. Наверное, даже уснув, я не переставал думать об этом, и поэтому во сне я шел с этим же вопросом по какому-то белому пространству. Лишь под ногами у меня расстилалась длинная и узкая зеленая тропинка. Я кричал в это пространство, спрашивал, почему я не умер. Потом мне пришла в голову мысль, что это и есть смерть, но даже во сне я чувствовал, что еще живу. Затем далеко впереди себя я заметил белый силуэт, едва различимый в этой белой бесконечности, и побежал за ним. Мне казалось, что я бегу уже целую вечность, но затем впереди я заметил еще что-то. Подбежав поближе, я увидел два дерева из чистого золота, по разные стороны от тропинки. Я с благоговением смотрел на них, постоянно вертя головой. И тут одно из них рассыпалось в прах, в золотую пыль, образовав слово РАСКАЯНЬЕ. А через какое-то время то же самое сделало и второе дерево, рассыпавшись в слово ШАНС. Прошло ровно сорок дней со дня смерти мамы, именно сейчас я осознал, как сильно мне ее не хватает. Но я, стоя у ее могилы, продолжал размышлять, почему я жив. Сегодня должно было быть сорок дней со дня моей смерти, моя душа должна была отправиться вниз или вверх. Ведь я был в будущем, я видел это... А затем у меня дыхание перехватило от одной внезапно вспомнившейся детали. Я вспоминал свое последнее путешествие в будущее и думал о том, что тот факт, что я до сих пор живу, не единственное расхождение. Тогда, в суматохе, когда я шокировал людей своим появлением на своих же похоронах, я отчетливо видел там стоящую в стороне, оплакивающую меня мать.