Плодожорка прокладывает свой путь внутри яблока - извилистый, непредсказуемый и фатальный. Её судьба - это программа: гусеница - куколка - бабочка.
Зародыш - человек - душа. Не правда ли, похоже?
Некоторые люди остаются на первой стадии и не превращаются в нечто разумное. Они грызут свои ходы в мироздании и не подозревают, что может быть иная цель - стать душой. Но сначала надо сделать выбор, дорасти до куколки, которая живет в коконе и ждёт, когда станет свободной.
***
Я стоял у корня фрактала событий и смотрел на ветвящуюся крону, уходящую в бесконечность. Мне нужна была только одна из ветвей. Та, из которой я выпал в прошлое - нынешнее настоящее. Та, на которой я стал душой. Когда-то давным-давно в будущем. Термин "душа", конечно, неточный. Придумали его те, кто называет себя людьми, не подозревая, что в массе они зародыши. Но это запретная тема. В мире и так всё слишком запутанно. У гусениц слишком жестокая судьба: погибнуть от инсектицидов; быть склеванными огромными птицами, голодными и беспощадными; или умереть в баке для отходов вместе со своим мирком, в котором они чувствуют себя слишком защищёнными.
Пора было отключаться от фрактала и ползти зарабатывать на жизнь. Грызть очередной плод и жевать безвкусные семечки. Ведь я только в мечтах был душой. Во всём остальном я не отличался от окружающих. И мне лишь предстояло стать человеком.
***
В этом мире было сделано всё, чтобы почувствовать себя ничтожеством: социальные связи, законы, религии твердили одно - ты ничто. Раб, работник, слуга, лакей. Даже если занимаешь высокий пост в известной корпорации, всё равно ты лишь звено в пищевой цепочке. Но я-то считал себя почти венцом творения, поэтому, добравшись до кабинета, попросил секретаря отложить встречи и занялся разбором ежедневных завалов из отчетов и электронных писем.
Одно сообщение меня насторожило, и я переместил его в папку "срочные дела". Но не выдержал и через минуту открыл. На белом фоне в углу окна двигалась анимированная голова ворона. Текст состоял из одного слова: "Nevermore", набранного огромным шрифтом. Я выделил всё письмо и в инверсии увидел адрес и время: "Свердловская набережная, дом 40, в полночь".
Дача Безбородко... Ровно три года назад, день в день напротив этого дворца в аварии погибла Лена. После столкновения с грузовиком её машина упала в Неву. Когда подняли из воды искореженный кузов, кабина была пуста. Ворон в письме и "Nevermore". Кто-то пытался меня напугать. И у него это получилось.
Я надел плащ, выбрал из стойки зонт с тяжелой рукоятью и, не прощаясь, вышел из офиса. За спиной горела неоном эмблема с надкушенным яблоком, отражаясь в лужах после вечернего дождя.
***
Надо было собраться с мыслями. Кто-то узнал о моих планах. Я просчитал всю цепочку влияний и их последствий для будущего, со всеми безумно сложными поворотами и изгибами от сегодняшнего дня до точки моей высылки в прошлое. И это кому-то не понравилось. Сейчас под угрозой моя жизнь. Никогда не знаешь, в чём можешь ошибиться, прогрызая очередной ход в универсуме. Хотя, яблоко по определению конечно. Беспредельно лишь желание врагов уничтожить тебя на пути к цели. После смерти Лены пришлось долго восстанавливать перекрытые линии судьбы. И вот теперь опять всё идет не так как надо. Собрать волю и двинуть мировую линию в нужном направлении? Или искать новую возможность, взорвав эту часть вселенной непредсказуемым поступком? Как это похоже на навязчивую паранойю, скрещенную с обширной шизофренией...
Я перешёл на другую сторону улицы, и мир дрогнул. Шелуха осыпалось в один миг. Здания пронзали коридоры, комнаты наполнялись жующими существами, которые поглощали мысли и выплёвывали слова. Такие же убогие, как и их хозяева. Машины тащились по набережным вдоль каналов и Невы, иногда сворачивая в норы улиц, чтобы выдавить из своего чрева зародышей, громко захлопывающих дверцы роскошных повозок и поглядывающих на окна своих дорогих апартаментов. Что нужно сделать, чтобы разрушить этот мир? В том то и дело, что ничего. Он сам рухнет под тяжестью прогнившей плоти.
Черная тень спикировала и села на парапет набережной. Я прошел мимо и не стал смотреть в глаза ворона, потому что в них была тьма.
***
Несколько ничего не значащих звонков помогли мне уладить текущие дела. Собственно, это всё, что я успел сделать, пробираясь по пустым улицам до моста Петра Великого. Далее мой путь лежал через Охту. Оставшееся время до встречи я стоял на площадке у сфинксов, напротив дачи Безбородко и любовался очертаниями Смольного собора и набережной, пытаясь просчитать фрактал событий. В спину мне недобро смотрели львы, сжимая цепь мощными челюстями. Может, из-за этого, а может по причине моей нервозности, фрактал рассыпался на фрагменты и обрывался в недалёком будущем. Меня это угнетало и пугало, но я ничего не мог исправить в расчетах. Все мои вычисления наталкивались на константу, которая вдруг стала переменной. Словно кто-то вмешался в провидение и стал играть крапленой колодой. Если бы мне удалось его вычислить... Но пока оставалось ждать.