Мысль о том, чтобы оставить мою сестру и Арианну, была почти невыносимой. Я должен был быть здесь, чтобы защитить их.
— Что я буду делать без тебя? — Она всхлипнула мне в грудь, и этот звук выворачивал меня наизнанку.
— Ш-ш-ш, Сиа. Ты должна быть сильной, хорошо? Ты — Марчетти, и пришло время вести себя как одна из них.
— Ты прав. — Моя сестра отстранилась, придав лицу решительное выражение. — Если ты позволишь, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — она ударила меня руками в грудь. — Клянусь Богом, Никко. Я никогда тебя не прощу.
Энцо усмехнулся.
— Тебе не о чем беспокоиться. Мы будем присматривать за ней.
— Как будто ты не будешь скучать по мне. — Я попытался поднять ему настроение, но выражение его лица помрачнело.
— В этом есть что-то неправильное, понимаешь?
— Мой отец прав. Если я останусь… Я не могу так поступить со всеми вами. Если я уеду, у тебя, по крайней мере, будет шанс придумать, как одолеть Роберто и Фасцини.
Тогда я смог бы вернуться. Я мог бы быть с Арианной, и мы могли бы попытаться жить долго и счастливо.
Кого, черт возьми, я обманывал?
Счастливых концов в моем мире не существовало.
Но она заслужила это.
Арианна заслуживала солнца, луны и всех звезд. И я был полон решимости попытаться найти способ дать их ей.
Даже если это убьет меня.
Глава 25
Арианна
— Ари, — Нора толкнула меня в бок, и я резко проснулась. Не то чтобы я действительно спала. Усталость тяжело давила на мои кости, но настоящий сон не шел. Меня слишком мучили кошмары. Дыхание Скотта, когда он дразнил меня и Никко, ощущение его пальцев, собственнически распластанных на моем бедре. То, как Никко высвободил свою темную сторону, сторону, от которой я была защищена, чтобы обрушить огонь и ярость на лицо Скотта. Безжизненное тело Тристана, его кровь, размазанная по рукам Норы.
О боже, кровь.
На долю секунды я подумала, что он мертв. Убит тем, кого я любила больше всего на свете.
Это был несчастный случай. И я это знала. Трагический поворот событий. Но я также знала, что это не будет иметь никакого значения для моего отца. Он воспитал Тристана так же хорошо, как своего собственного ребенка. Моя тетя Мириам была матерью-одиночкой, отец Тристана умер задолго до того, как она родила.
С таким же успехом Никко мог причинить мне боль, вот как сильно это ударило по моему отцу.
Отец стоял в дверях с холодным выражением лица, горе сочилось из каждого дюйма его тела.
— Я хотел бы поговорить со своей дочерью наедине, — сказал он.
Нора встала и сжала мою руку.
— Я буду прямо за дверью.
По меньшей мере, двенадцать часов прошло с тех пор, как они привезли Тристана в больницу. Бессонная ночь ожидания и беспокойства. Даже первый утренний свет не принес утешения. Состояние Тристана было стабильным, но он находился в коме, пока его мозгу давали время восстановиться. Пока его не вывели из комы, врачи не могли прокомментировать тяжесть его травм.
— Ты устроила настоящий беспорядок, mia cara59.
Не «mio tesoro»60.
Его голос звучал так холодно, так спокойно.
— Это был несчастный случай, папа. Ты должен мне верить. Никко никогда не…
— Не произноси его имя при мне. От этого парнишки одни неприятности. Я говорил тебе держаться от него подальше. Я говорил тебе, и все же ты ослушалась меня, и теперь Тристан…
Он сглотнул, его адамово яблоко грубо прижалось к горлу.
— Это был несчастный случай, — повторила я, как будто это имело значение. Как будто тот факт, что Никко не хотел причинить боль Тристану, что-то менял.
— А как насчет Скотта? Он тоже был несчастным случаем? Он весь в синяках, Арианна. Кулак твоего парня только что скользнул Скотту в лицо? — Он был в ярости, его гнев пронизывал воздух, как темная буря на горизонте. — О чем, черт возьми, ты думала?
— Я люблю его, папа. Я люблю Никко, — воскликнула я.
— Любовь? — Он усмехнулся. — Это чудовище не может любить, его кровь не позволяет этого. Скотт — это…
— Скотт — монстр. — Мое тело затряслось от силы моих слов. — Он причинил мне боль, папа. Он… он навязался мне силой.
— Не будь смешной, Арианна. Скотт рассказал мне, что на самом деле произошло в ночь гала-вечера. Он сказал мне, что все произошло слишком быстро для тебя, и ты взбесилась.