Ничего.
Люди всю мою жизнь лгали мне.
Может быть, настала моя очередь отплатить им за это.
∞∞∞
Управление переходных инициатив округа Верона располагалось на площади Романи. Технически это была территория Марчетти, но директор, Мэнни, лично заверил моего отца, что я буду в безопасности. Я не знала подробностей их разговора, да и не хотела знать. Я просто радовалась, что нахожусь здесь и помогаю.
То, что моя лучшая подруга была рядом со мной, только улучшало ситуацию.
— Знаешь, это просто потрясающе, — сказала Нора, выкладывая на поднос очередное печенье. Мэнни усадил нас за чайно-кофейный столик. По воскресеньям центр предоставлял людям по всему округу Верона возможность получить горячую еду и напитки за непредвзятой беседой о жизни. Постоянный персонал центра обладал широким спектром навыков, включая: консультирование и рекомендации, терапию и кризисное управление, а все волонтеры должны были пройти вводный инструктаж, который мы прошли перед началом нашей утренней смены, а затем получили доступ к программе тренингов.
— Так ты ему еще не сказала? — спросила Нора, пока мы ждали, когда Мэнни откроет двери. Было почти двенадцать, и они ожидали аншлага. У Луиса и Никсона был строгий приказ не входить в здание без крайней необходимости. Я знала, что моя мать, вероятно, приложила руку к тому, чтобы это произошло.
Я старалась не думать о том, было ли это потому, что она искренне хотела, чтобы я на собственном опыте почувствовала, что такое жизнь, или потому, что она чувствовала себя виноватой после вчерашнего.
— Мне кажется неправильным говорить ему об этом через текстовое сообщение.
Мой отец ожидал, что я приду на гала-вечер в честь столетия, хочу я этого или нет. Если я не пойду, то рискую, что он начнет подозревать Никко; а если пойду, то рискую причинить боль парню, который украл мое сердце.
Ответ, каким бы трудным он ни был, был прост.
Я должна была защитить Никко.
— Ты должна просто сорвать этот пластырь. Напиши ему смс, дай ему остыть, а потом попытайся увидеться с ним. Он потеряет свой…
— Нор, — прошипела я, улыбнувшись одному из других волонтеров.
Мэнни согласился, что для всех будет безопаснее, если я буду здесь под чужим именем. Так что я снова была Линой Росси; не то чтобы я ожидала, что кто-то спросит мое имя. Судя по всему, люди пришли за бесплатной едой и компанией.
Двери открылись, и внутрь хлынули люди. Нора стояла рядом со мной, нетерпеливо улыбаясь. Я не понимала, насколько приятным занятием может быть угощение незнакомых людей чаем и кофе, пока не раздала пятьдесят чашек и бесконечные графины чая и кофе. Некоторые люди вели светскую беседу, комментируя, как приятно было увидеть два новых лица, другие же лишь кротко улыбались, а затем брали пару печений и шли дальше.
— Это было весело, — воскликнула Нора, вытирая руки о полотенце с логотипом VCTI.
— Не стоит пока слишком радоваться, — сказал волонтер по имени Брент. — Ажиотаж начнется чуть позже.
— Ажиотаж? — задохнулась Нора. — Ты хочешь сказать, что это был не он.
Брент усмехнулся.
— Добро пожаловать на воскресный вечер в VCTI. Возможно, вы захотите пополнить запасы этих подносов, пока здесь тихо. — Он кивнул на пустые серебряные подносы, расставленные перед Норой.
— Я могу это сделать, — сказала я. — Мне все равно нужно в уборную.
Я оставила Нору и Брента разговаривать, а сама направилась в подсобку. Там была небольшая комната для персонала с примыкающей ванной комнатой. Я быстро схватила свою сумочку и проскользнула внутрь, закрыв за собой дверь.
У меня было два сообщения. Одно от мамы, чтобы узнать, как дела, и одно от Никко.
Как дела?
Я напечатала ответ, не в силах побороть улыбку, появившуюся на моих губах.
Отлично. Я чувствую себя такой… полезной. Разве это не глупо?
Конечно, нет. Я горжусь тобой.
Чувство вины вспыхнуло во мне. Нора была права. Мне нужно было сказать ему. Мне нужно было сорвать пластырь и просто сказать ему. Он бы понял.
Вообще-то, мне нужно с тобой кое о чем поговорить…
Почему мне не нравится, как это звучит?
Я едва начала печатать ответ, как мой телефон ожил.
— Привет, — прошептала я.
— Что случилось? — Его слова были отрывистыми, что только затянуло узел в моем животе.