— Отвали, старик, — прорычал я. — Пока я не передумал.
Джимми подмигнул и исчез в толпе.
— Червовый, черт меня дери, принц, — Энцо со стуком поставил стакан с пивом.
— Ты просто завидуешь, что не получил сценического псевдонима, — Маттео подавил усмешку.
— Чушь собачья, — проворчал наш кузен.
Глупое прозвище, которое Джимми дал мне в первый раз, когда я вышел на ринг и был дерзким шестнадцатилетним юнцом. Мне не нужно было имя, все уже итак знали, кто я. Но людям нравилось шоу, а Джимми нравилось бить меня по яйцам.
Он поймал мой взгляд на другом конце подвала и показал мне большой палец.
— Это знак для меня, — сказал я друзьям — моим братьям во всех смыслах этого слова.
— Тебе нечего доказывать, — сказал Маттео. — Скажи ему, Энцо. Скажи ему, что он не должен этого делать.
— Как будто он меня послушает.
— Как мило с твоей стороны, что ты заботишься обо мне, — я одарил Маттео самодовольной ухмылкой. — Но мне это нужно.
— Ты можешь просто позвонить Рейне и попросить ее приехать, — предложил Энцо.
И в любую другую ночь я бы так и поступил.
Но не сегодня.
Сегодня мне нужна была боль.
Мне нужно было страдать, пока все это не пройдет.
До тех пор, пока мысли о ней не выбьют из меня.
Глава 3
Арианна
— Черт возьми, — мои глаза расширились при виде Норы, уставившейся на меня. — А не перебор?
— Извини, просто у меня встреча в десять, а тебя не было. Поскольку ты не вернулась домой до того, как я заснула, я хотела… — она позволила словам повиснуть между нами.
— Естественно, ты хотела выведать все кровавые подробности. — Я судорожно втянула воздух, мои пальцы сжали простыню.
— Ари, в чем дело? — на ее лице отразилось беспокойство. — Что случилось?
Я села, вжимаясь спиной в подушки.
— Все было прекрасно. Я имею в виду, я не почувствовала искры, но Скотт был вежлив. После ужина он повел меня на ту вечеринку, и вот тогда-то все и вышло из-под контроля.
— Как это? — она нахмурилась.
— Я захотела уйти. Он напился, так что мне пришлось сесть за руль его машины, а потом он… — Слова застряли у меня в горле, когда я вспомнила его пальцы, цепляющиеся за мои бедра, его горячее дыхание на моем лице.
— Ари? — голос Норы дрогнул. — Что он с тобой сделал?
— Н-ничего, — выдохнула я, подавляя воспоминания о его пальцах, царапающих мою кожу. — Мне удалось выбраться раньше, чем он…
— Я убью его, — вскинулась она. — Я убью его на хрен.
— Нора, успокойся.
— Успокойся? — ее глаза чуть не вылезли из орбит. — О, я успокоюсь. После того, как я позвоню твоему отцу и расскажу…
— Нет, — я встала на колени, поморщившись, когда моя чувствительная кожа коснулась простыни, и вскочила с кровати. — Ты не можешь позвонить моему отцу.
— Конечно, могу, — закипела она.
— Нора, подумай об этом. Скотт — это как семья. Он лучший друг Тристана. А я — никто.
При этих словах ее брови поползли наверх.
— Ты не никто.
— Я знаю это, и ты знаешь это, но для всех здесь я просто еще один новичок в Монтегю. Кроме того, если мой отец хоть на секунду подумает, что я в опасности, он выдернет меня отсюда быстрее, чем я успею сказать «нет». Если он вообще мне поверит. В его глазах Скотт был хорошим человеком. Достойным членом общества.
— И как же ты выкрутилась?
— Я… Мне удалось сбежать, и я пришла прямо сюда. — Я вздрогнула. Ложь накапливалась.
Не знаю, почему я чувствовала за собой такую вину, когда лгала Никко о своем имени прошлой ночью. В конце концов, это было только то, во что верили все остальные. Я находилась здесь под другим именем, что было условием, на которое я пошла ради отца, согласившегося на мое зачисление в Университет Монтегю. Я была слишком драгоценна, слишком важна, чтобы находиться здесь под своим настоящим именем. Поэтому, во всех отношениях здесь я была Линой Росси, другом семейства Капицолы.
Мне не хотелось лгать. Это было не в моем характере. Но небольшая ложь того стоила.
Маленькая ложь означала мою свободу.
Я так долго сидела взаперти в родовом поместье. Долгие дни я проводила, наблюдая за окружающим миром из окна своей спальни. Когда я была маленькой девочкой, я часто мечтала о прекрасном принце, который придет, чтобы спасти меня, украдет меня из моей тюрьмы. Нора говорила, что я романтик, но, когда у тебя так много времени на мечты, чтение становится спасением. Но я больше не была пленницей. Наконец-то у меня появилась хоть какая-то свобода, и я не собиралась позволять Скотту Фасцини или кому-то еще разрушить мою свободу.