Как я понял, служители порядка изволили жрать, так как особо персонала, кроме дежурных мы не встретили. А вот главный полицай, задвинувший нашей экскурсионной группе речь «за всё хорошее против всей фигни» меня искренне порадовал, так что слепок я сделал.
Отметив небезынтересный факт наличия нескольких вернувшихся сотрудников, активных сверхов, я направился в отель, разбираться с добытым. А по разбору у меня выходила такая вот картина:
Итак, в Америке, в рамках компетенции моего невольного информатора, проводится политика «интеграции сверхов в общество», причем на самом высоком уровне. Программы просвещения, приказы о сокрытии статистики и реальных фактов, беспомощное подпрыгивание с дебильно-радостной рожей за спиной у очередного «героя». Сам мой информатор к этому относился философски, как к «политике усиления нашей прекрасной и великой родины».
Кстати, любопытный момент: был сей кадр из династии, занимающей немалые полицейские должности уже лет сто, в Вирджинии и Округе Колумбия (с момента, как только он появился). Ну, страна равных возможностей и демократии, куда деваться, мысленно фыркнул я.
Это ладно, а вот дальше идут непонятки. Мужик, хоть и не ангел, но и не последняя скотина и несколько раз пытался провести, в рамках текущих реалий, некоторые изменения как в рамках службы, так прав и свобод в Округе. Что, как по мне, вполне оправдано — преступлений в Округе реально раза в три более, чем раньше, причем тяжелых, в основном, с трупами. Но что мэр, что ребята из юстиции, что федералы его под бредовыми предлогами посылали, а как дядька стал ворчать — проснулся с уверенностью «что всё как надо» и больше глупостей не думал и подчиненных затыкал. Пару особо «правдолюбных» даже уволил.
Выглядит, как работа мозголаза, грубая, но надежная — мужик не видит противоречий, уверен что принял решение сам, а что «сам» — даже не задумывается. И тут не поймешь, то ли работа «патриота», то ли «государственная политика». Впрочем, наберем статистику и разберемся, решил я.
Далее, в департаменте служат, в качестве так называемых «офицеров по найму», несколько сверхов, о чем я знал. Кстати, мой информатор уверен, что в ближайшее время они войдут в некую «геройскую организацию», правда, не предложенный неуязвимой бабой «протекторат», а какой-то департамент. Эти типы в ряде случаев, надевают поверх коричневой формы какие-то поганые плащи и прочую непотребщину и помогают с задержанием или устранением других сверхов.
И, наконец, объект моих интересов, «лютые сверхи». Таковых верховный полицай столичного мухосранска знал, без подробностей, пару дюжин. Дюжина — так называемые злодеи. Девять — отбитые уроды, с расчленённкой, изнасилованиями и прочими милыми вещами, колесят по Америке и даже зовутся «бойня». В прессе не всплывают, как и их милые шалости. Тройка «злодеев» — добропорядочные мафиози, причем лидеры банд. Вдобавок, некий Винсент Готти, вытеснившей из Вашингтона банды негров и латиносов, по мнению моего полицая — сильный сверх.
Причем, с данным типом полиция вполне сотрудничала, а реципиент памяти вообще считал, что наркотики, проституция и рэкет неистребимы, а при Готти, в теперешних реалиях — почти благодать.
Ну, вообще-то, как показала история, прекрасно истребимы, если рэкетиров сажать, а наркотики и проституцию не запрещать. Впрочем, тут вопрос социального взаимодействия и зрелости общества, а то, что при Готти на улицах стало спокойнее — факт, как и то, что залетных бандитов полицаи нередко находили «жестоко иммобилизованными на месте преступления», а то и просто дохлыми.
И дюжина, соответственно, «Герои». В Вашингтоне только «протектная четверка», и ряд в Нью-Йорке, Далласе, Бостоне и прочих городах и весях, которых полицай не знал, а мне было неинтересно.
Интересно же было то, что все лютые сверхи — жители Америк, а десять из них — именно Северной. Надо разбираться и смотреть, решил я. И на местного мафиози глянуть не помешает, если будет такая возможность.
И, наконец, совсем не понравившаяся мне ситуация — нередко встречающиеся так называемые «номерные дела». Под ними понимались сверхи, утратившие из-за изменений не только человеческий облик (причем не «оборотни» да и не только «звероподобные» твари — были каменные антропоморфные жути и прочая пакость), но и в большинстве своем разум. Часть таковых изводилась как раз «полицейскими» сверхами, обычно как раз звероподобные монстры. Не засилье, но на памяти полицая было четыре раза, а вот с пятым мне, возможно, повезло.
В канализации Вашингтона, по предоставленным федералами сведениям, ошивался крокодилообразный «дело» и пожирал в ночи глухой бомжей и прочих подобных. Мой реципиент в канализацию лезть не хотел, как и его подчиненные сверхи, но было «надо». Зато появлялся люфт в три дня и, похоже, в канализацию придется лезть мне. Надо разобраться с этим крокодилом, его природой, возможностями и прочим. Согласно данным, ничем лютым зооморфные «дела» не обладали — просто сильные, быстрые и прочные звери, с чем мои проекционные щиты справятся с легкостью.
Спустившись и полюбопытствовав у портье о «ночном клубе погорячее» я покинул отель, двигая к побережью Потомака, обозначенному как ареал обитания крока. И параллельно думал о напрягающем меня моменте — эти «дела» выглядят как «отход производства» возвышения сверхов. Ну, будем надеяться, он условно-разумен и что-то я из него вытащу, понадеялся я. Всё же, «ночь и бомжи», а не кровавые пробежки по жилым районам.
К моему счастью, засилья уличных камер текущее время не предполагало, так что несколько модифицировав руку, я поддел канализационный люк в подворотне и скрылся в недрах.
Сотворив по быстрому биоаналог сонара и составив «план подземелий», напряг я сенсорику на максимум и стал обходить окрестности. И довольно быстро нашел объект — к крокодилу его относило только чешуя и хвост, а сидела эта пакость на берегу сточного канала, мерно долбилась башкой об стену и причитала, не особо членораздельно, под нос. Я, прикрыв пути отступления тварюшке не замкнутыми щитами, присмотрелся и прислушался.
И выходила, что сей сверх отнюдь не в восторге от своего положения. Минуту, что я вглядывался, он несколько раз, с треском, ломал череп об камень, рвя чешую на башке. Но регенерировал за доли минуты, подвывал и бормотал: «хочу умереть, за что, ну когда я умру, хочу есть, хочу умереть». Такой пробирающий речитатив.
А приглядевшись в многомерье, я натурально присвистнул. Не знаю, кто и что сотворили ТАКОЕ, но их реально надо жечь огнем.
Итак, крок был сверхом, но это понятно. А вот дальше… у него было активизировано несколько тессерактов и было… несколько корон. Причем, сцука, не в голове, а чуть ли не в жопе! Ну в хвосте одна точно была. Не обращая внимания на вопль «беги» и битьё крока в щиты, я подошел и стал сканировать его как биообъект.
Это писец, лютый и холеный, констатировал я. Тессеракты никак не взаимодействовали с разумом крока. Вообще ни один из них, создав «короны» в произвольных местах.
Далее, они регенерировали, проводили изменения, копошились… при этом перекосовертили организм в какой-то неудобоваримый фарш. До смешного, мозга как центрального органа, у крока не было вообще, куски были рассеяны по организму, но с коронами не пересекались. Очевидно, прикинул я, реакция на его «самоубиение об стену». Вдобавок, я не мог его «отсканировать» — куски мозга коммутировали через косвенную работу тессеракта, а «копия разума» выдавала полный бред и не состыковывалась.
— Убью, — озвучил я, — если расскажешь, кто это с тобой сделал, и что с тобой произошло.
— Точно? — прошепелявил клыкастой пастью крок, смотря на меня разноразмерными глазами, ассиметрично расположенными на морде. — А то не могу: я жену съел, сына съел, не хочу жить, а умереть не могу, и хочу жрать постоянно… И имен не помню…