И пока мы так пировали, на улице возник многоголосый шум. Он нарастал. Вся площадь была запружена народом. Все хотели своими глазами взглянуть на благородную и щедрую пани Мери, на ее ученого супруга и детишек, а также на храброго рыцаря Яромира, который, странствуя по свету, пришел однажды в этот город, победил в жестоком сражении злого дракона, разрушив злые чары мельника Яндасека и заслужив себе немеркнущую славу…
И под звуки труб мы вышли на балкон, и стражники с трудом сдерживали толпу. Взметнулись ликующие крики… Послышались орудийные залпы… Я низко кланялся.
Именно так написал бы я, если бы сочинял юмористический рассказ.
Но мне решительно ничего не приснилось.
Я спал как убитый.
Проснувшись рано, когда было еще совсем темно, я подбежал к умывальнику.
На мраморной доске стояла большая миска, похожая на головку эмментальского сыра — низкий, в стиле модерн, сосуд для умывания в виде раскрытого цветка лотоса.
Я радостно воскликнул:
— А здесь, оказывается, лотос! И какой редкий лотос! Кобальтово-голубой лотос!
Голубой лотос — священный цветок таинственной Индии.
И все, что произошло потом, невозможно объяснить иначе, кроме как местью индийских богов нам, цивилизованным европейцам, позволившим своим фабрикантам изготовлять умывальники в виде экзотического голубого лотоса, в котором родился сам Будда, а всяким постояльцам-коммивояжерам, торгующим корицей, галантереей или культурой, умывать свои прыщеватые физиономии в лоне этого священного цветка.
Несколько лет подряд я специально изучал условия человеческого быта и способы эффективного и рационального использования предметов домашнего обихода. Непримиримый противник всякого разбрызгивания и пачкотни, я написал несколько темпераментных статей в газеты, где показал, какой огромный вред нашей экономике наносит неаккуратное обращение с продуктами, которые мы просыпаем, проливаем и разбрызгиваем. Я подсчитал, что всего одна капля молока — если капнет она сразу в миллионах чешских семей — составит столько-то и столько гектолитров ценнейшего продукта, выброшенного на ветер. А капля жидкой манной каши, ликера или пива составит в течение года такое множество этих самых капель, что ими можно было бы свободно накормить несколько тысяч человек. Я настоятельно рекомендовал ввести в экономических училищах специальный курс по обучению домашних хозяек и служанок искусству выливать из посуды жидкое или полужидкое содержимое. Я призывал к борьбе против пролитых капель всех женщин, за исключением мужчин, которые, как известно, неисправимые неряхи.