Таким образом, нехитрая технологическая операция давала фирме увеличение массы производимой продукции сначала 1:1,5, потом 1:2, потом… Сейчас уже 1:3. А уж маржу фирмы начальник производства, Валерий Викентьевич, и не считал, да и не мог на своём уровне. Молча выполнял, что Игорь Ильич приказывал. А приказывал он всегда только по телефону. Устно. Распоряжение мотивировал большими издержками, высокой себестоимостью и прочим, начальственно необходимым. Во что Валерий Викентьевич трусливо старался не вникать. Мудро считая, не его это дело. Есть руководство фирмы, её «бухгалтерия», менеджеры, вот пусть они и… На самом деле — он это понимал — не мудро поступал, а вынужденно. В его возрасте где ещё такую работу найдёшь, нигде. А оно, руководство, щедро выплачивало ИТР и менеджерам — и старшим и младшим — денежные вознаграждения, включая социалку. Что ещё, спрашивается, надо? Ничего. Зарплата и премии. Премии и оплаченный отпуск. Отпуск в последнее время — это тоже с назначением Игоря Ильича пришло, сотрудникам предлагался только корпоративный, на зарубежных островах, чартером, в бунгало, всё включено. Не отпуск — сплошной «бразильский» карнавал получался, сказка. А Валерий Викентьевич на островах обычно напивался, практически весь «карнавал» пьянствовал, таким и в самолёте летел, сотрудники грузили, по возвращении ещё больше мрачнел, уходил в себя. Менеджеры и руководство списывало этот бзик «старику» на возраст, мол, ничего страшного, это нормально, они все потом — старики — такие… Главное, молчит, дело знает, и достаточно. Хотя проблема было в другом. В принципе, во многом.
Получая, например, очередную зарплату, в конверте естественно, Валерий Викентьевич стеснялся его открывать. Видел для себя в этом что-то не хорошее, тёмное какое-то, как подачку. И это всё больше его смущало. Правда не долго. Пару, тройку дней где-то, после получения конверта. Потом рабочая суета вытесняла душевное смятение, отвлекала. Была ещё одна проблема. С рабочими цеха. Раз в три месяца, а то и раньше, они руководством менялись, почти все. Новых приходилось заново обучать. А это непросто. Доходило до смешного, рабочие русского языка не знали. Часто вообще. Ни русского, ни технологического. Приходилось когда через переводчика, такого же, как и они, в принципе, только чуть-чуть различающего русские слова, чаще на пальцах. Одни азиаты. Из ближнего зарубежья. И третье. Сама технология производства. В неё Валерий Викентьевич начал вмешиваться по приказу Игоря Ильича. С его назначением. Раньше такого не было. Раньше Валерий Викентьевич радовался своей работой, фирмой, гордился. Теперь, нет. Теперь боялся. Причём, так ловко у исполняющего обязанности генерального директора получалось, что за качество продукта отвечал только начальник производства и главный технолог. Место главного технолога на фирме было всегда стабильно вакантным, её, когда нужно было оформить очередную партию сертификатов, по приказу занимал Валерий Викентьевич, потом… его приказом освобождали, хотя обязанности он продолжал исполнять. Именно, исполнять. Но так было не всегда. Это теперь только Валерий Викентьевич начал волноваться, потому что знал, продукцию он гонит фуфловую, как точно охарактеризовал её старый друг, ещё по Минпищепрому СССР, бывший его начальник отдела. «Валерка, ты что, с ума сошёл! На старости лет! Срочно бросай на хрен эту контору. Тебя посадят. Первого! Ты же не такой, я знаю, ты же не портачь, дерьмо потребителю гнать! Меня позоришь, весь наш Минпищепром СССР, да и возраст, извини, в тюрьме срок мотать! Я же помню, ты же… мы же…» В ответ Валерий Викентьевич кривился, согласно кивал головой, а сам подленько думал: «Хорошо тебе говорить на министерской пенсии, да бобылём теперь, а у меня, извините, жена можно сказать молодая, на пятнадцать лет моложе, общий сын растёт, в школу только-только пошёл, и вообще… Нужны мне деньги, очень нужны…» Вот и выполнял распоряжения Валерий Викентьевич, снижал «процент отходов»…