— Твоя личная жизнь — это твое личное дело, — бросила Ферн. — Или дела, если уж на то пошло. И когда только ты успеваешь справляться с подобными делами…
— Вот видишь! — оживился Уилл. — Опять критика!
Ферн прикусила губу, чтобы не рассмеяться.
— Просто не хотелось тебя огорчать.
Уилл тоже улыбнулся, но постепенно улыбка стала неестественной и какой–то вымученной.
— Как там Гэйнор?
— Давненько ты не интересовался, — осторожно ответила Ферн.
Она вглядывалась в дорогу. От беззаботности не осталось и следа, и теперь на ее напряженном лице сложно было что–то прочитать.
— Гэйнор быстро оправилась от разрыва с флейтистом, видимо, не очень–то они были привязаны друг к другу. По последним данным, она сейчас отбивается от ухаживаний Хью, погуливающего муженька Ванессы. А вот источники, близкие к мисс Мобберли, считают, что долго она не продержится. Когда кто–нибудь из мужчин рыдает у нее на плече, она всегда оттаивает.
— Она не пробовала надевать водонепроницаемую жилетку? — взорвался Уилл. — И вообще, я не просил отчета о ее любовных связях, мне просто интересно, как она поживает!
— В прошлые выходные она поживала хорошо, _-_ ровным голосом ответила Ферн.
Почти две мили они ехали в полном молчании. Ферн сама попросила не включать музыку, но тишина, воцарившаяся в машине, наводила на нее тоску, поэтому она не стала делать вид, что дуется, когда Уилл продолжил разговор.
— В этом году я, вероятно, поеду в Индию, — сменил он тему разговора, естественно и не думая извиняться за свою резкость.
Ферн неопределенно хмыкнула.
— Как и Роджер в свое время, я мог бы получить свое первое стоящее задание, — продолжал Уилл. — В Би–би–си весьма заинтересованы в репортажах о Гималаях. Ну, ты понимаешь: легенды восточного государства, буддизм, истинное происхождение Шангри–Ла — все это интересно людям. Я тебе говорил об этом в «Капризе».
— Если у тебя выгорит это дело, то в следующий раз ты поведешь меня в «Каприз», — сказала Ферн.
— Так я тебя туда и водил!
— В следующий раз, — мрачно ответила сестра, — ты и счет будешь оплачивать.
Было уже поздно, когда брат с сестрой подъехали к Лондону, поэтому они решили заехать к Ферн. По дороге они купили тайской стряпни и бутылочку «Шардонне». Зайдя в квартиру, Ферн включила свет, задернула шторы и зажгла ароматическую свечу.
— В воздухе витает запах похорон, — грустно сказала она. — Знаешь, такой влажный, ржавый запах. Так пахнет промокшее под дождем черное пальто, которое редко достают из шкафа.
— Так ведь сейчас нет дождя, — возразил Уилл, откупоривая вино и распаковывая пакет с едой.
— Воздух такой влажный, — тихо сказала Ферн. Когда они уселись за стол, Ферн вдруг стала задумчивой.
— Да что случилось, сестренка? — встревожился Уилл. — Ты такая бледная!
Ферн помолчала. Когда она заговорила вновь, голос ее окреп и зазвучал громче:
— Это мой брат. Выходи, не бойся его. Он знает о вашем народце. Я не могу приказывать тебе, это было бы невежливо, а мне не хотелось бы показаться невоспитанной! Я хочу дружить с твоей королевой.
Брови Уилла от удивления поползли вверх, но Ферн не обращала на него внимания. Ее взгляд был прикован к занавескам в углу, где темнота была особенно густой. Уилл заметил, что из тени отделяется нечто отдаленно напоминающее маленькую человеческую фигурку. Наконец существо выползло поближе к свету, и теперь можно было рассмотреть его получше. Он был довольно непригляден — маленький, похожий на обезьяну, непропорциональный, с длинными руками. На его ножки были натянуты полосатые гетры. Ферн отметила, что со времени их последней встречи гоблин приоделся и обзавелся уродливой шляпой, которая была ему великовата. По тулье шляпы вилась щеголеватая вышивка: _«По_назначению»._ Из прорезей этого забавного головного убора торчали волосатые ушки.
— Привет, Скулдундер, — поздоровалась Ферн.
— Кто его сюда пригласил? — удивился Уилл.
— Да он сам пришел, — вздохнула сестра. — Он взломщик. Мы уже виделись раньше. Он грабит во имя Мэбб, королевы гоблинов. Ну, так что, — она обратилась к гоблину, — ты здесь по личной инициативе или твой визит носит, так сказать, официальный характер?
Гоблин откашлялся, снял шляпу и принял позу.
— Моя королева просила передать вам, — напыщенно вымолвил он, — что она благодарит вас за подарки и с радостью примет вашу дружбу. Это большая честь.