Затем началось обсуждение хозяйственных вопросов, от которых меня сразу же потянуло в сон. Заметив мое состояние сэр Март тут же спросил: — Ваше высочество, а вы не ослабли от зарядки трех камней?
Я усмехнулся: — Сэр Март, при необходимости я могу весь ваш замок превратить в один мощный камень мощности и даже не замечу уменьшения своих сил. Только в этом пока нет ни какой необходимости. Нам рано раскрывать все свои карты. Так что пока обойдетесь тремя камнями. Как я уже говорил их вам хватит месяца на три четыре. Да, если вдруг пожалует кто из сильных магов, камни надо будет просто напросто положить друг на друга. А уж если кто их великих или главных магов некромантов, то сложите все три камня вместе. Этого должно хватить для нейтрализации его сил. А теперь извините, мне завтра рано выезжать и я хочу спокойно выспаться.
Леди Фиона лукаво блеснула глазами: — Так что леди Меринда сегодня ночью будет спать одна в своих покоях?
— А что у молодой леди есть свои покои? Я хотел бы посмотреть, как она устроилась.
— Вас проводят ваше величество…
Комната леди Меринды по своим размерам значительно уступала моим покоям, а вот кровать была раза в полтора больше.
— Не хорошо миледи, вы каждую ночь в моей спальне пытались меня столкнуть на пол, так что я чувствовал себя крайне неуютно на своем ложе и вынужден был даже иногда для того, что бы не упасть, ложиться на вас сверху. А тут такой простор, можно спокойно спать. Всё, решено, сегодня я ночую у вас…
Раним утром невысокая кобылка легко несла меня по знакомой дороге в сторону земель моего деда — маркиза Ля Конт, где я не был столько лет, что страшно и подумать…
4
Земля почти ни чем не отличалась от чистых земель, только кое где проступали проплешины серой травы, да сухих кустов и деревьев вдоль дороги было значительно больше чем обычно. Иногда в стороне от дороги попадались небольшие деревушки, большей частью брошенные. Только один раз я заметил небольшой дымок, что курился над полуразвалившейся избушкой. Дорога была безлюдна. Первый постоялый двор, который попался на моем пути, встретил меня раскрытыми окнами и дверями, покосившимися воротами и скрипом калитки. Спешившись я ввел свою кобылу в то, что раньше было конюшней, в надежде найти хоть ведро, что бы набрать воды в колодце и напоить животину. Увы, все было разрушено и разбито. Словно кто то специально глумился над этим местом. Ясли разбиты и перевернуты, стропила перерублены, все ведра и бочки пробиты или из них выбито дно. Даже несколько копенок сена, что видимо осталось после того, как хозяева бросили двор, были разбросаны и затоптаны в грязь.
Нам пришлось вновь вернуться на дорогу и утолять жажду в первом попавшем ручье. Вода была со странным привкусом болота и железа. Я удивился, в этой местности никогда не было болот…
С дороги послышался топот копыт. Я насторожился и зажал морду своей лошадке, что бы она не подала голос. Не то что бы я кого то боялся, просто я считал, что чем меньше я оставлю следов по дороге, тем будет лучше. А вскоре я услышал и голоса:
— Да говорю тебе, он один выехал утром из замка и с камнем за пазухой. Простому то человеку он ничего не сделает, только нечисть изничтожает. А представь сколько золота за него отвалит нам господин, если мы его доставим ему в замок. Этому же камню цены нет. Ни один некр или скелетник приблизиться не сможет. Мы даже сможем на обратном пути пошариться в брошенных домах и поискать схроны не опасаясь, что нарвемся на нечисть. А можем с этим камнем сами зажить как господа. Приедем в какую нибудь зажиточную деревню и объявим себя их защитниками, а они за это будут нас ублажать, кормить и поить… — голоса затихли вдали. А вскоре я услышал ещё какой то шум не похожий на топот копыт, но все таки топот. Мимо нас, спрятавшихся в кустах, словно свора собак пробежало два десятка некров, которые явно преследовали незадачливых всадников…
Дождавшись, когда топот затихнет, мы вышли на дорогу и продолжили свой путь. Где то через час мы нагнали живописную группу. Два мужичка сидели высоко на дереве и с тоской смотрели как некры сырыми ели их лошадей. Пользуясь тем, что некры были заняты трапезой, я объехал их по широкому кругу и вновь выехал на дорогу. Конечно мне ничего не стоило уничтожить их, но как быть с двумя мужиками? Ведь тогда мне пришлось бы убить и их, иначе слухи обо мне разлетятся очень быстро, а мне этого совсем не надо.
Уже ближе к ночи я достиг ещё одного постоялого двора, который к счастью оказался обитаемым. Меня встретил унылого вида хозяин. Сразу признав во мне благородного он с первых же слов начал жаловаться:
— Ваша милость, вы первый постоялец за последние три дня. Я разорен. Все продукты вычищает эта нечисть, что ведет себя по хозяйски. Хорошо хоть что в дом им путь заказан, а то б и тут все вычистили. Нет, нет, свою лошадку заводите в зал, там для таких случаев специальный угол выделен. Из еды только яичница и очень дорого, — могу забить и приготовить курицу.
И действительно, трапезный зал был поделен несколькими перегородками на небольшие отсеки. В одном был курятник, в другом стояла небольшая коновязь, в третьем в закутке сидела тощая свинья и пыталась грызть толстую поперечную доску, что загораживала ей выход. Увидев что я внимательно осматриваю его хозяйство, он с унылым видом, но гордо произнес: — Моё хозяйство, все что удалось спасти. У других и этого нет. Вот только жаль, что живность кормить толком нечем. В деревнях жителей почти не осталось — одни бабы да дети, а из них какие работники…
— А куда же мужики подевались, — осторожно поинтересовался я.
— Кто в леса ушел и там прячется, а кто в замок к магичке в дружину подался. Там хоть и сложишь голову, зато с честью, а главное ни некром ни скелетником не станешь. Она всех павших на поле боя не бросает, собирает а потом сжигает. Ваша милость, а вам молодая девка на ночь не нужна? Не тронутая вроде… А то тут прибились ко мне беженцы, вроде из благородных, а у самих за душой ни монетки и делать ничего не умеют. Ни полы помыть, ни посуду. Толку от них никакого, а есть хотят. Вот я молодой то и сказал, что за еду она будет ублажать моих постояльцев, пока её мать не выздоровеет или в могилу не сляжет. А она мне — мы обязательно с вами рассчитаемся, а сейчас кормите нас в долг, а у самой только одно платье и даже сережек нет…
— Зови их за мой стол, так уж и быть, покормлю. Хотя постой. А почему некрам и скелетникам путь в дом заказан?
— Ох, ваша милость, а вы что на двери имперский знак не видели? Неужто упал? — и он рысцой понесся к двери и открыл её. — Ну и напугали вы меня ваша милость. На месте, видите, — и он показал мне прибитый к двери овальную пластинку из железа, на которой были выдавлены два знака молнии. Я пригляделся и очень быстро определил и магическую силу и её вид, что были заложены в знаке.
— Слышь, хозяин, а тебе знаки такие нужны? Ну там на конюшню повесить, на ворота и по забору вокруг двора, чтоб оградиться от нечисти?
Хозяин всплеснул руками, — Да где я таких денег наберу. У меня всех моих сбережений хватило только на один знак и то, маг что мне его выдал потребовал, что бы в каждый его приезд я его кормил и поил бесплатно, да дочку свою ему ещё на ночь приводил, если ему в этом потребность будет. А дочери моей только 12 или 13 стукнуло. Приемная она, приблудышь, по хозяйству мне помогает. А он видите ли на молоденьких падок… А сколько вы за знак то возьмете ваша милость? А давайте я вам ту девицу из благородных. И она свой хлеб отработает на неделю вперед, и мне прибыль будет. Какое никакое хозяйство во дворе можно будет разместить…
Он сорвался с места и быстро нырнул в невысокую дверь за прилавком, а потом выскочил из неё с каким то свертком и так же рысцой поднялся по лестнице на второй этаж. Из приоткрытой дверцы высунулась симпатичная мордашка рыжеватой девчушки, а потом показалась и она сама. Взяв тряпку с прилавка она стала протирать стол за которым я сидел изредка посматривая на меня. Потом не выдержала и спросила, подражая своему отцу: — Ваша милость, а почему вы лицом такой молодой, а виски у вас все седые?
— Что действительно седые? — удивился я. С момента своего возвращения я в зеркало так и не удосужился посмотреться. Да и для чего? Волосы и прическу я оставил без изменения, а от бороды и усов пока избавился.