– Это сумасшествие, Жизель, – бормотал Ги, помогая ей зашнуровать перепачканные лосины из оленьей кожи и поношенный боевой жакет. – Нам скоро предстоит сразиться с англичанами. Здесь не место женщинам.
– Земли, принадлежащие семейству Дево, тоже неподходящее место для женщин. Особенно для такой женщины, – отрывисто произнесла девушка, коснувшись курчавой шапки волос тонкими беспокойными пальцами. – Могла бы убить его только вот за это.
– Тот человек уже мертв.
– А мне по-прежнему хочется его убить.
– Отчего это? Он же не обкорнал твои волосы и не просил тебя стричься.
– Мерзавец вынудил меня, вернее, вынудила его проклятая семья. Представить не могла, что семейка Дево такая плодовитая. Куда ни глянешь, обязательно наткнешься на кого-нибудь из них, сидят под каждым кустом.
– И наверняка здесь, в этой армии, тоже есть какие-нибудь Дево, – тихо добавил Ги. – Неужели тебе такое не приходило в голову, когда ты придумывала этот безумный план?
– Приходило. – Она одернула дублет и провела маленькими руками спереди вдоль тела вниз, чтобы проверить, не топорщится ли ткань, выдавая женскую грудь. – Я также учла, что многие Дево знают или могут легко узнать, что ты – мой кузен. Но это не важно. Никто не додумается искать меня среди пажей, которые стаями носятся здесь в лагере.
– Может, оно и так. Но я предпочел бы, чтобы ты была при мне. Лучше всего тебе оставаться в моей палатке, если не хочешь навлечь на себя подозрения. – Ги внимательно осмотрел плоды их трудов и удовлетворенно кивнул. – Надо, чтобы твои враги не выследили тебя и не обнаружили здесь. Иначе это верная смерть. За твою очаровательную головку Дево объявили хороший выкуп, и многие с радостью соблазнятся положить его себе в карман.
Найджел лениво прикинул, сколько Дево смогут дать за девушку, а потом пожал плечами. Ему было все равно. Он был заинтригован. Любопытство оживило его, наполняя жилы кипучей энергией. Впервые после отъезда из Шотландии ему стало интересно что-то еще, помимо собственных страданий и сражений на поле брани. И он наслаждался этим состоянием. В голове роились вопросы, а до ответов на них не было никакого дела. Нужно было просто продолжать слушать их разговор.
Ги и изящная молодая девушка, которую тот называл Жизель, закопали одежду и срезанные волосы в неглубокую ямку и удалились. Найджел подождал, пока они скроются из глаз, а потом откопал все, что они попытались спрятать. В ее шарф он сложил волосы и брошенное женское платье и быстро отнес небольшой узел к себе. Покончив со всем, он направился в сторону маленькой палатки, которая принадлежала Ги.
Подобраться к ней незаметно не составило труда. В последней стычке с англичанами юный рыцарь потерял двух своих соотечественников и теперь занимал палатку один. Ги и Жизель явно пренебрегали бдительностью и не обращали внимания, следят за ними или нет. Любой из тех, кто охотился за девушкой, мог бы без труда захватить ее.
Разглядывая вход в палатку Ги, Найджел раздумывал, что предпринять дальше. Он стоял и удивлялся, глядя, так сказать, со стороны на себя: какое ему, в сущности, дело до того, что прирежут двух этих дураков? Но потом решил, что все, что уведет его в сторону от его кривой дорожки, идя по которой он терял самого себя, – благое дело. Вдобавок ему не было известно, что такого натворила эта парочка, чем заслужила смертный приговор. Речь в данном случае могла идти и о каком-нибудь незначительном факте. Его семья хорошо знала цену подобным ошибкам. Из-за простого недоразумения им пришлось встрять в длительную и кровавую междоусобицу. Погибла уйма прекрасных людей, прежде чем вся правда вышла на свет. Найджел вдруг сообразил, что не просто любопытство вызвало у него холодок при мысли об опасности, которая угрожает Жизели. Да, конечно, любой мужчина, у которого в жилах течет кровь, а не водица, не потерпит, чтобы такой прелестной девушке, как Жизель, что-нибудь угрожало, особенно по недоразумению, но это все равно не объясняло, почему он так сильно переживал за нее.