Врал поди, по крайней мере, так показалось Руперту, но бегать от лавки к лавке с драгоценностью ему было не с руки, точнее, ниже его достоинства.
— Купи перчатки к своему шикарному наряду, — усмехнулся начальник охраны.
— Перчатки? — не понял его Руперт. — Но на здешних базарах не продают их за ненадобностью.
— А ты поищи, — хмыкнул начальник, направляясь на выход и оставляя Руперта одного.
— Легко сказать «поищи», — фыркнул тот, взглянув на свои мозолистые от меча руки. — Да и сражаться в перчатках менее удобно, чем без них. А может?
Он решительно вышел из казармы, пересек двор, покинул дворец эмира, только махнув изумленным и охранникам и пообещав вернуться до темноты, и отправился снова на базар к тому самому торговцу, который помог ему экипироваться.
— Что-то забыли прикупить? — удивился тот, снова увидев перед своей лавкой недавнего покупателя.
Он не думал, что тот вернулся, чтобы то-то вернуть из купленного — товар качественный, вряд ли нашел что-то лучше или дешевле.
— Мне нужны перчатки, — несколько неуверенно произнес Руперт. — Не знаю, насколько они мне нужны, но хочу купить. А для чего могут понадобиться в походе перчатки? — сразу же спросил он.
— Ну-у, — неопределенно пожал плечами лавочник. — Они позволяют прикасаться к тому или брать в руки то, что не возьмешь голыми руками. Защищают. Вот, например, — он взял ладони Руперта в свои и провел большими пальцами по шершавым подушечкам, — если будешь носить перчатки, то руки станут мягкими. Этим ты введешь в заблуждение своих соперников. Сможешь таскать каштаны из огня, не обжигаясь. Схватить змею, и ничего не произойдет, даже если она тебя ужалит. Перчатка защитит от многого, но не от всего. Вот на, держи, — лавочник выложил перед Рупертом отличную кожаную пару.
— Сколько? — спросил тот, представив стоимость этих перчаток.
— Половину первого заработка в походе, где станешь носить мои перчатки, — улыбнулся торговец.
«Похоже, не скоро мне удастся разбогатеть», — грустно подумал Руперт, забирая свое приобретение и покидая лавку.
Неожиданно у него остались деньги от продажи перстня. В походе, как сказал, начальник охраны они ему не понадобятся, и только поэтому Руперт решил честно их прокутить. Он зашел в чайхану, где сидел когда-то с Болдером, и внезапно передумал. Быстро набросал записку своему другу, приложил к ней кошелек с адресом своих родителей, пусть старики порадуются, что у их сына все хорошо. По крайней мере, они будут так считать.
В любом случае завтра с раннего утра у него начнется новая жизнь, полная опасностей и приключений.
Глава 11
— Всем спать! — рявкнул начальник дворцовой охраны, вечером войдя в казарму.
Его взбесило, что было уже достаточно поздно, но никто не собирался укладываться на свои матрацы. Его подчиненные бродили туда-сюда и довольно громко спорили о чем-то, а порой и переругивались.
— Завтра утром всех, кто сопровождает караван, до места сбора провожу сам и каждого лично представлю Назару. Так зовут главного караванщика, он же начальник воинов. Оседланные лошади и походные сумки будут ожидать всех на дворцовой конюшне. Оружие получите в сокровищнице. Не задерживаться. Опоздавших дожидаться не стану — видать, не судьба отправиться к морю.
«О каком оружие интересно идет речь?» — насторожился Руперт.
Он не заметил, чтобы воины ходили невооруженными, — у каждого на поясе болтались либо мечи, либо кинжалы. Но ради любопытства обязательно взглянет на арсенал амира. А вдруг удастся разжиться чем-то интересным?
Отряд, в котором волей случая оказался Руперт, ему не понравился с первого мгновения. Воины как-то сразу поставили себя выше караванщиков — те люди, якобы, второго сорта, а они элита. У Ланзо все как-то было по-другому.
Если до этого Руперт думал, что у того все было плохо и не было никакой организации, то после начала движения каравана Назара, он полностью изменил свое мнение. Это здесь не было никакого порядка — люди суетились, толкались, кричали друг на друга не по делу, оставалось только схватиться за оружие. Их нервозность действовала и на животных — они постоянно переступали с ноги на ногу, шарахались то одну сторону, то в другую, а то и вообще, пытались куда-то бежать или скакать. Общее напряжение достигло пика при прохождении через городские ворота — две повозки, зацепившись друг за друга, намертво перекрыли дорогу. К общему ору присоединились гневные выкрики стражи, пытавшейся помочь растащить упиравшихся животных и освободить ворота, — еще немного и люди точно схватились бы за мечи и кинжалы и устроили резню прямо на улицах столицы.