Руперт молчал, не поднимая головы. Да, он не верит, но это ничего не значит. Если перед ним дракон, он станет ему служить верой и правдой — этот господин не обманет и не предаст. А если пошлет на смерть, значит, так надо.
— Я тебе тоже не верю, — раздался низкий голос, от которого каждый волосок на теле Руперта встал дыбом. — Солгавший единожды…
Этот голос не мог принадлежать человеку. Руперт почувствовал пронизывающий холод, исходивший от него.
— Нет-нет, — выставил перед собой руки он руки. — То была вынужденная ложь — во спасение души. Опасался, что ваш слуга, я принял его за туарега, убьет меня. А назвавшись принцем, мог рассчитывать на снисхождение и требование выкупа. Да и королевскому костюму вы должны были поверить. Ведь сторож этих сокровищ тоже солгал мне — никакой он не туарег, просто присвоил его одежду.
Повелитель Ночи рассмеялся.
— А ты находчив, — усмехнулся он.
Руперт по-прежнему не поднимал взора.
— Не верь ему! — крикнул воин.
— Молчи, Вилфрид! — рявкнул гневно голос. — Это в твоих чувствах и поступках нет искренности, а в его словах есть истина, — хмыкнул он. — В какой-то момент я даже поверил, что передо мной настоящий принц.
— И что выдало меня? — спросил Руперт и покачал головой.
— Как ты ел хлеб и пил воду…
— И все? — Пришло время рассмеяться Руперту. — Видно ты, ваша… — он споткнулся, не зная, как обратиться к Повелителю Ночи, — светлость, никогда не голодал и не испытывал жажды. Тогда бы и тебе сухая корка, и родниковая вода показались нежнее шербета и слаще халвы.
Руперт осторожно поднял глаза и посмотрел туда, где совсем недавно находился ворон. К его удивлению, птица сидела на том же самом месте и говорила не по-человечьи грозно.
— Ты не можешь ему поверить, — снова подал голос воин. — Он обманул нас — обманет еще. Где ложь, там зависть, ревность, клевета. А за ложью придет и предательство.
— О своем благе печешься, — хмыкнул голос. — Твои сокровища останутся при тебе. Мне новый страж богатств пока не требуется. Да к тому же из него и не получится замены тебе — в его глазах нет алчности. Именно на этот взгляд я и купился, поверив, что юноша принц. А теперь назови свое истинное имя, чтобы стены пещеры его услышали и запомнили, — обратился он к мнимому принцу.
— Руперт Август фон Леманн, — крикнул тот под своды пещеры.
— Что же, Руперт, — настаивал голос, — переодень царские одежды, смени их на что-нибудь другое, что найдешь в моей пещере, и отправляйся выполнить мое первое задание.
— В твоей пещере нет ничего, что подошло бы мне, — улыбнулся Руперт.
Ему показалось, что Правитель Ночи проверяет его решимость служить ему. Как там говорил караванщик Ланзо: «За деньги верным быть легко»? Да и на самом деле, в пещере на глаза Руперту попадались только золотые вещи, даже серебра он не наблюдал. А ему нужны его железные кольчуга, наручи, шипастые наплечники — без них даже с шамширом он не воин.
— Совсем-совсем ничего ты не хочешь взять? — переспросил голос.
— Нет, — покачал головой Руперт. — Мне бы вернуться незамеченным во дворец амира… — протянул он мечтательно.
— Нет ничего проще, — рассмеялся голос. — Возьми с собой в поход ворона, он обучит тебя маленьким хитростям, как проходить мимо людей незамеченным.
— Ворона? — удивился Руперт и пристальней взглянул на по-прежнему смирно сидящую на куче с сокровищами птицу. Нет, эти слова произнес явно не ворон. Прямо за головой птицы на стене Руперт неожиданно заметил два более ярких пятна — глаза, да и сама стена шевелилась, словно и не стена это была вовсе. Впрочем, в сумраке пещеры и не разобрать.
— Ворона? — Воин вышел вперед Руперта. — А как же я без него? — спросил он, обращаясь к стене.
— С тебя и верблюда хватит, — хохотнул голос.
И теперь Руперту удалось рассмотреть и фигуру в тени стены.
— Но он не говорит, — возмутился воин.
— И это вся проблема? — спросила тень у стены. — Так она разрешима — с завтрашнего утра твой верблюд будет говорить. А вот Руперт сейчас отдохнет немного и, пока не взошло солнце, отправится в путь. Ему необходимо разыскать верную служанку красавицы Акташи.
Руперт не стал спрашивать «зачем», он вообще не привык задавать вопросы, когда ему поручали какое-то дело. Даже мельчайшие детали не уточнял.
Руперт подошел ближе к ворону и протянул к нему руку. Ворон встрепенулся и нахохлился, всем своим видом показывая, что новый спутник не внушал ему доверия, но спорить с Правителем Ночи не решился. Высказал свое мнение единожды, и теперь вместо кожистых, драконьих, крыльев летает на противных, перистых. Терпеть птичью ипостась не мог. Но не стать ему драконом, пока не искупит свою вину перед Пожирателем Миров. Это он не уследил за любимой Правителя Ночи и ее служанкой. Трудная работа предстоит Руперту. Кто его знает, как сейчас может выглядеть девушка? Сколько лет-то прошло.
— Возьми бурдюк, — сказала тень, — наполни его водой и иди. Ворон тебе в помощь.
— Как же мне выбраться отсюда? — Руперт огляделся по сторонам, ища выход.
Голос затянул заунывную песню — задрожали стены пещеры, заходил земляной пол под ногами.
Руперт старался запомнить незнакомые слова. Хотя зачем? Ворон у него говорящий, напомнит, если понадобится…
Угольно-черная ночь встретила их прохладой и… тишиной — ни треска цикад, ни воя гиен, ни хлопанье крыльев. Трудно поверить, что днем на этом самом месте нещадно палило солнце.
— Мне надо попасть во дворец амира Файзуллы ибн Басим, — сообщил Руперт ворону, сидевшему у него на плече. — Вроде маленький, а весишь, как большой, — проворчал он незлобно, просто так, чтобы не молчать.
— Надо так надо, — каркнул тот в ответ.
— Как тебя зовут? — обратился Руперт к птице.
— Кто знает, тот и зовет, — пробубнил ворон. — Повелитель ночи говорит, что молод еще, чтобы имя иметь. Это у вас, у людей, имя дается при рождении, а у нас, у драконов, все не так.
— Так ты дракон? — улыбнулся Руперт.
— А как же, — ответил ворон, каркнув. — Ненавижу свой птичий голос.
Он слетел с плеча Руперта и, перевернувшись в воздухе, расправил кожистые крылья.
— Здорово, — восхищенно произнес Руперт. — Мне бы так.
— Что так? — не понял его ворон, снова опускаясь на плечо Руперта.
— Сейчас человек, а спустя минуту уже дракон, — протянул тот мечтательно.
— Ты хочешь стать драконом? — удивился ворон.
— А кто им не хочет стать? — хмыкнул Руперт. — Взмываешь высоко в небо и паришь…
Он поднял голову к ярким звездам.
Ворон тоже хотел оставаться драконом и только им. Он ни за что не признался бы Руперту, что наказан и может принимать драконий облик лишь на короткое время…
Они шагали по пескам в сторону столицы — поднимались на барханы и спускались с них, потом шли по их верхушкам, затем снова поднимались. Руперт удивлялся — неужели у него хватило сил забраться почти в самое сердце пустыни.
— До моря далеко с того места, откуда мы вышли на поверхность из пещеры? — спросил он у ворона.
— Далековато будет. — Кивнул тот и встрепенулся. — Несколько дней пути, четыре оазиса. Без остановок не дойти: уж больно солнце жарит днем — и людям, и вьючным животным нужен отдых и тень. Хочешь пройти пустыню от края до края?
— Хочу, — честно признался Руперт.
У него сразу возникла мысль вернуться к старику со старухой и попросить их рассказать все, что знают о той служанке. Ведь знают, Руперт почему-то ни капельки не сомневался в этом.
— Так и пошли бы сразу туда, — каркнул ворон. — Зачем мы тащимся во дворец?
— Вернуть амиру его наряд и забрать свой, — хмыкнул Руперт.
— Он его выбросит, — фыркнул ворон. — Ты мог это сделать и здесь, а не тащиться во дворец, если тебе царский наряд не по нраву, а у Повелителя Ночи попросить то, что тебе по душе.
— Просить? — Руперт покачал головой. — Нет, я не просил милости у господ и просить не собираюсь. Но не отказывался от их подарков от чистого сердца, всегда мог отличить от подачек.