Однако на этот раз целая серия краж «Жигулей», происшедшая за последние полтора месяца в Октябрьском и Советском районах города, настораживала особенностью: ни одна машина не была брошена преступниками. Все исчезали бесследно. Предполагать можно было всякое: например, автомобиль могли утопить в реке, загнать в чащобу, спрятать в сарае. Но наиболее вероятной была версия о существовании одного или группы преступников, угонявших «Жигули» для продажи за пределами области. К этой мысли пришел Володя Бибишев, когда познакомился с материалами уголовных дел. В ее пользу говорил, правда, только факт бесследного исчезновения машин, потому что ни «почерк» преступника, ни сходные обстоятельства в делах обнаружить не удалось. Два автомобиля были украдены из гаражей, причем один замок был перепилен ножовкой, а ко второму был подобран ключ. Четыре машины были похищены из дворов — владельцы построить или купить гаражи еще не успели. И, наконец, одни «Жигули» пропали среди бела дня: их хозяин был на работе, а машина стояла под окнами его конторы. Стояла, естественно, до поры до времени: возвращаться домой ее хозяину пришлось на троллейбусе.
Работники угрозыска и ГАИ Октябрьского и Советского райотделов искали украденные «Жигули» пока что без успеха. Но вот сегодня утром начальнику управления уголовного розыска УВД поступило донесение об угоне «Жигулей» в Ленинском районе. Тогда-то и решено было подключить к поискам Бибишева, который должен был обобщить материалы теперь уже многочисленных дел по угону автомобилей, скоординировать розыскную работу райотделов и руководить ею.
Побывав в Советском и Октябрьском райотделах милиции и получив приблизительное представление об обстоятельствах, при которых были украдены «Жигули», Бибишев отправился в Ленинский район. Он решил пойти по горячему следу и самолично подключиться к розыску машины, украденной нынешней ночью. Вместе с инспектором угрозыска из Ленинского райотдела Виктором Саврасовым, молоденьким лейтенантом, выпускником школы милиции, и участковым инспектором Иваном Ивановичем Шашеловым, пожилым капитаном, уже помышляющим о пенсии, Бибишев поехал на место последней кражи. По дороге разговаривали о пустяках — Володе не хотелось показаться торопыгой. На месте будет видней, чем интересоваться и о чем спрашивать. Но в груди у него пробуждался — аж щекотало — азарт преследователя: так всегда бывало, когда предстояло интересное дело.
Девятиэтажный кирпичный дом в начале улицы Мичурина Бибишеву был хорошо знаком. Заселился он лет пять назад, а строили его, пожалуй, все десятилетие. Тем и был знаменит. Множество организаций становились в разное время пайщиками в его строительстве, но ненадолго. Стройка замирала, но затем отпавших пайщиков заменяли новые, и на стенах опять копошились каменщики. Естественно, дом был сдан с бесчисленными огрехами, и жильцы до сих пор расхлебывали былые оргнеувязки. О многострадальной судьбе дома Бибишев знал от знакомого офицера из следственного управления, получившего тут квартиру. Володя как-то был у него в гостях.
Отпустив канареечный «уазик», Володя осмотрелся. Здание, построенное буквой «Г», коротким плечом выходило на сквер, замыкая узкий двор, стиснутый с одной стороны длинным фасадом, а с другой — примыкающей к забору шеренгой металлических гаражей под общей крышей. Двор был как двор: детская площадка, лавочки, газон… Два выезда — на улицу Мичурина и к скверу. Рядом не было никаких жилых строений. Напротив, через улицу, — фабричный корпус, за спиной дома — детсад, справа — какая-то административная контора, слева — сквер.
— Вот здесь, — сказал Шашелов, указывая рукой на асфальтовый пятачок, на котором был прочерчен мелом контур автомашины. — Хозяева не успели гаражом обзавестись. Всего месяц назад купили.
— Инсценировка кражи не исключена? — на всякий случай спросил Володя.
— Абсолютно исключается, — участковый даже головой затряс. — Владелец «Жигулей» — доцент, жена — врач, тут же и работает…
Первый этаж здания был занят детской поликлиникой.
— Когда продолжим поквартальный обход? — спросил Саврасов.
Володя взглянул на часы: было без четверти шесть.
— Давайте в семь. Как раз с работы придут. Нам бы еще человечка три, чтоб за сегодня управиться.
Саврасов кивнул.
— Я сейчас позвоню в райотдел.
Он шустро зашагал к поликлинике. Бибишев спросил у Шашелова:
— Жильцов-то вы знаете, Иван Иванович?
— Да так… — Участковый сделал неопределенный жест. — Приблизительно. Дом-то в общем благополучный. Считалось в свое время престижным здесь квартирку отхватить.
— Меня покуда пенсионеры интересуют. — Володя задумчиво потрогал ус. — Которых бессонница мучит. Много таких в доме?
Шашелов рассмеялся, показав желтоватые зубы.
— С бессонницей — не скажу, а пенсионеров… Десятка три есть, наверное. Списки жильцов вот они! — Он похлопал по своему ученическому портфелю с эмблемой ВАЗа. — Будете смотреть?
— Давайте… Но только тех, чьи окна на гаражи. С остальными потом.
Шашелов извлек из портфельчика голубую тетрадь.
— Я с утра занимался, — сказал он буднично. — Тут у меня пенсионеры и молодежь. И те, которые допоздна на работе…
«Хорошо, когда человек дело знает, — с великой приязнью к милицейскому ветерану подумал Бибишев. — Ай да Иван Иваныч!»
Он заглянул в списки. Высокий Шашелов, глядя из-за плеча инспектора, ткнул длинным, как у пианиста, пальцем в одну из фамилий.
— Это пожилые. Старушка болеет. Может, и не спала. И окна как раз сюда.
Бибишев отчеркнул строчку ногтем.
— Вот еще пенсионер. Общественник, между прочим, заноза… — продолжал Шашелов.
Они не обратили внимания, что к ним почти вплотную подошел одутловатый старик. Шевеля пышными усами, он прислушивался к скороговорке участкового.
— Вам чего, товарищ? — обернулся к нему Володя.
— А я, юноша, не к вам, — сердито фыркнул усач. — Я вот не понимаю, почему товарища капитана интересуют наши старики? Догадываюсь, что вы машину ищете, да? Так вы спросите у нас, у жильцов, кто мог украсть? А вы на уважаемых людей тень бросаете…
— Откуда вы это взяли? Какую такую тень? — строго прикрикнул участковый. — Погодите-ка, вы Лисицкий, кажись?
— Лисицкий, Федор Васильевич. — Старик внушительно откашлялся, хотя и несколько стушевался. — Из сорок шестой квартиры.
Бибишев тотчас заглянул в список: жаль, но окна сорок шестой выходят на улицу.
— Нам, дорогой Федор Васильевич, как раз и нужны люди вроде вас. Которые плохо спят ночью. И которые людей в доме знают, — смягчил тон Шашелов.
— Сплю я, положим, хорошо. А что касается жильцов… — Старик помедлил, многозначительно покосился на дом. — У нас чересчур много подростков по парадным ошиваются. Да какие подростки — парни! Курят, талдычат…
— И все из вашего дома? Или посторонние тоже?
— Да всякие. Больше из нашего. Тут не то что машину — гараж уведут. Как в кино: кран подгонят, и все.
— Еле дозвонился! — крикнул с порога поликлиники Саврасов. — В семь ноль-ноль будут. Но только двое.
— Мы, пожалуй, и впятером управимся, — полувопросительно-полуутвердительно сказал Шашелов.
— Управимся, — кивнул Бибишев. — Только давайте сейчас и начнем. С тех, кто отмечен. Виктор, ты возьми два первых подъезда, я — следующие два… Номера отмеченных квартир запиши…
— Я тоже два возьму, но сначала мы с Федором Васильевичем кое-что повыясняем, — отозвался участковый.
Направляясь к дому, Володя расслышал, как, понизив голос, усатый старик говорил:
— Теперь, значит, слушайте, я их буду характеризовать…
Такие досужие старцы бывают иногда находкой для работника розыска. Но Володя знал и другое: порой они только путают, выдавая свои домыслы и догадки за факты.