- И только? - язвительно хмыкнул Покровский, - а я себе уже нафантазировал черт знает что.
- Хочу напомнить, что главная причина неудачи Георгия Седова при попытке осуществить свой проект заключалась его в крайне скверной подготовке. Именно некачественные собаки и продовольствие поставило крест на его благородных начинаниях. Там, куда вы отправитесь, важна каждая мелочь, ибо завозиться она с Большой земли и как правило, незаменима. И от того как тщательно и качественно все это мелкое будет сделано во многом и будет зависеть успех этого проекта. Надеюсь, что я все ясно изложил - холодно произнес Щукин и с достоинством поставил опустевшую чашку.
- Я прекрасно понял ваши опасения, Николай Григорьевич, но мне кажется, вы несколько преувеличиваете сложности моей миссии. Проследить за сооружением причальной мачты для дирижабля и организации склада для нужд экспедиции, чья длительность продлится максимум месяц, гораздо проще, чем снарядить корабль для длительного плавания в полярных широтах.
- Согласен, но хотя Баренцбург и находится на российской части Шпицбергена, я не исключаю возможности диверсии со стороны заинтересованных в провале экспедиции сторон. Достаточно пожара на складе или причальной мачты и всё. Вы даже не представляете себе, с какой помпой будут открывать это мероприятие здесь, и как будут чесаться там руки, чтобы сорвать этот смелый проект. Ставки очень и очень высоки и я убежден, что либо норвежцы, либо англосаксы попытаются вставить палки в наши колеса.
- Но в Баренцбурге я совершенно никого не знаю и вряд ли смогу быстро распознать тех, кто будет готов совершить козни.
- Нужных людей там не так много как кажется, - Щукин достал из внутреннего кармана пиджака фотографии и стал раскладывать их перед полковником.
- Это тот, кто будет непосредственно заниматься строительством порученных вам объектов, Фунтиков Ферапонт Ильич, главный инженер 'Арктикуголь', - на стол легло фото осанистого человека средних лет. - В его распоряжении все строительные средства и рабочие руки. На Груманте девять лет и отзывы о нем исключительно хорошие. О вашей миссии он знает в общих чертах и ему приказано оказывать вам всестороннюю помощь в плане людей и информации.
- Вот Терешкин Фрол Митрофанович, главный интендант Баренцбурга, которому поручено создать склад для нужд экспедиции. В цели и задачи мероприятия не посвящен, основная для него легенда, склад создается в связи с грядущим расширением русского присутствия на Шпицбергене.
- Неприятный купчишка - произнес Покровский, рассматривая обладателя острых пронзительных глаз смотревших на него с фото.
- Мне он тоже не понравился, но заменить его некем. Желающих ехать в Баренцбург как вы догадываетесь не очень много. Следуя теории Ломброзо, можно предположить склонность к казнокрадству и прочим аферам, что проверяется нужными органами. И вот ваша правая рука, радист Журавлев Никифор Сергеевич. Едет вместе с вами на ледоколе 'Святогор' вместе с мощной радиостанцией, которая обеспечит вам связь не только с Мурманском и Архангельском, но и с Петроградом и Москвой.
Щукин положил фотографию молодого остроносого человека с плотно прижатыми ушами.
- Это наш человек. Состоит у нас на связи более двух лет, исполнителен, в порочащих связях замечен не был, однако полностью положиться на него не могу. Сами понимаете специфику нашей работы - генерал дал Покровскому несколько секунд, чтобы лучше рассмотреть представленных ему людей, а затем решительно убрал их со стола.
- Вот вся ваша королевская рать, в которой вы являетесь главным связующим звеном. Согласно декрету правительства, вам даны широкие полномочия, вплоть до ведения следственных действий, проведения судебных разбирательств и вынесения приговора на ваше усмотрение и ответственность.
- Очень жестко, в последствие могут возникнуть неприятности - помня свои прошлые шишки, сказал Покровский, но Щукин решительно покачал головой.
- Нет, суд и следствия включены по моему настоянию и я уверен, что вы с должной осторожностью распорядитесь документом, чья суть 'То, что сделано подателем, сделано по моему решению и на благо государства' - перефразировал Дюма генерал и сделал знак девушке повторить заказ.
- Как, разве это не все?
- По 'Арктикуголь' все, но я хотел бы обсудить с вами ещё один вопрос относительно Маньчжурии.
- Я так и знал - с горестным укором вздохнул Покровский, но генерал пропустил его вздох мимо ушей.
- Вопрос состоит в том, что мне нужен опытный и решительный человек, который приложит все силы, чтобы полностью выполнить данный ему приказ. Не скрою, что на это дело я планировал вас, но как видите, возобладала иная точка зрения, и я хотел поговорить о, хорошо вам известном офицере Константине Рокоссовском. Вы с ним действовали в Синьцзяне и по вашей аттестации, он был направлен в Харбин, где хорошо проявил в маньчжурских событиях прошлого года. Генерал Зайончковский очень доволен им и представил его к внеочередному повышению в звании, к капитану. Министерские кадровики запротивились, но Андрей Медардович своей властью все-таки пробил их костное упрямство.
- Так, что вам нужно от меня, после столь блистательной характеристики?
- Вы хорошо знаете капитана Рокоссовского и мне нужно получить то вас исчерпывающий ответ относительно его исполнительности к полученному сверху приказу - сделал паузу Щукин и полковник прекрасно понял, о чем он умолчал.
- Надеюсь, то, что вы собираетесь поручить капитану, не будет выходить за рамки чести и достоинства офицера?
- Конечно, нет - быстро заверил Щукин Алексея Михайловича. - Вся особенность заключается в том, что задание, которое ему будет предложено, имеет определенную сложность, связанную с территориальностью театра его действий. Как вы знаете, на севере Маньчжурии нам принадлежит только железнодорожное полотно, станции, город Харбин и прилегающие к полотну земли на расстоянии десяти метров, все остальное китайская территория. Наши противники, китайские хунхузы и стоящие за ними японцы беззастенчиво пользуются этим, особенно после прошлогоднего конфликта.
По понятным причинам, я не могу посвящать вас во все детали плана предстоящей операции. Скажу только одно, нужно будет действовать на территории сопредельного государства и действовать так, чтобы потом никто не мог связать эти действия с нами. В противном случае мы дадим хорошие козыри в руки наших противников, в первую очередь японцев и англичан.
- Понятно, - недовольно поморщился Покровский, всей душой не любивший закулисные игры военной разведки. - Насколько важна эта операция для нашего положения в Маньчжурии?
- Очень важна. Если все случиться, так как мы планируем, Харбин и все наши приграничные земли получат год-другой спокойной жизни, а это очень важно. Поверьте на слово, сильно задрали китайские бандиты наше население не только на КВЖД, но и в Приамурье, и в Приморье, а войска применить мы не можем. Стоящие за Чжан Цзолинем японцы только и ждут повода, чтобы обвинить нас в агрессии и ввести в южную Маньчжурию свои войска.
- Если проблема стоит так остро, то почему вам так нужен капитан Рокоссовский? По-моему любой офицер из Маньчжурского пограничного корпуса с радостью возьмется за выполнение задания, если это принесет Харбину спокойную жизнь? - удивился Покровский, но генерал, лишь усмехнулся ему в ответ.
- В том-то и дело, Алексей Михайлович, что не каждый. Мы разговаривали с двумя человеками и оба отказались принимать участие в операции, едва узнали о том, что действовать предстоит на сопредельной территории. Приказать им мы естественно не могли и чтобы ещё раз не нарваться на излишнюю щепетильность, а также сократить до минимума возможность утечки информации на сторону, мы занялись поиском стопроцентного варианта. Сначала таким вариантом были вы, затем капитан Рокоссовский, так что вы за него скажите - неторопливый доверительный тон разговора подразумевал возможность подумать, но Покровский ответил сразу.