Первоначально важная роль, отведенная «белокурым великанам» Дитриха, была окутана глубокой тайной. В декабре 1939 года, когда полк находился на зимних квартирах, его посетил сам Адольф Гитлер, в весьма завуалированной форме высказавшийся о своих дальнейших намерениях. Кроме того, что им скоро предстоит сражаться в районе, где проливали кровь их отцы и деды, «белокурые бестии» Дитриха ничего нового не узнали. Лейбштандартовцам пришлось ждать до февраля, когда пришла новость, что их полк прикомандирован к 27-й пехотной дивизии в составе 18-й армии, входивщей в группу армий Б (В) под командованием генерала Федора фон Бока. Перед 27-й пехотной дивизией генерала Фридриха Зиквольфа, под командование которого попал ЛАГ, стояла задача прорвать голландскую границу и, получив кодовое слово «Данциг», захватить неповрежденными дороги и мосты на пути, ведущем к реке Эйссель.
Лиха беда началоОстрой льдине сражений
Должно покинуть ножны.
Виса Гисли.
Наступило 10 мая 1940 года. Всю ночь германские войска придвигались к границам 2 западноевропейских королевств — Бельгии и Голландии (официально именовавшейся Нидерландами, что содержало в себе скрытую претензию на всю территорию одноименной средневековой провинции Священной Римской империи, включая и Бельгию). На дорогах лязгали гусеницы танков. Подобно призракам, вздымались к ночному небу стволы орудий зенитных батарей. Вермахт готовился к очередному прыжку. За закрытыми дверями и замаскированными окнами лихорадочно работали штабы, звонили телефоны. В узлах связи трещали телеграфные и кодовые аппараты, радисты принимали последние метеосводки. На аэродромах бортмеханики в последний раз проверяли готовые к взлету машины. К самолетам подвешивались авиабомбы. В кассеты фотоаппаратов для аэрофотосъемки заряжалась новая пленка — разведчикам предстояла большая работа. Германские стрелки-парашютисты[471], надев парашюты, набив карманы патронами и навесив на себя ручные гранаты, в полной готовности застыли в строю перед своими командирами, получая от них последние указания. На аэродромах Кёльн-Остгофен и Бутцвейлергоф стояли готовые к старту грузовые планеры штурмового воздушно-десантного батальона Коха, которому надлежало, вместе со стрелками-парашютистами, захватить важнейшие узлы бельгийской и голландской обороны.
10 мая 1940 года германский вермахт одновременно вступил на территорию Люксембурга, Бельгии и Нидерландов. Правительства всех 3 стран получили меморандумы, аналогичные тем, которые были адресованы правительствам Дании и Норвегии. В них говорилось, что германские войскам не причинят им никакого вреда, если они не окажут сопротивления. Но Бельгия и Нидерланды решили обороняться, надеясь на помощь войск своих англо-французских союзников.
Ровно в 5 часов 30 минут главные силы германских войск начали переходить нидерландскую границу у Маастрихта.
Гауптштурмфюрер СС Курт Мейер (впоследствии прозванный друзьями «Панцермейером»)[472] в своих мемурах «Гренадеры» вспоминал о том, как отдельная боевая группа (штурмовой отряд) Лейбштандарта под его командованием заняла исходные позиции на голландской границе, у моста, неподалеку от пограничного городка Попе. Бойцы штурмового отряда ЛАГ с ходу опрокинули голландскую охрану моста, перерезали провода, ведшие к заложенным под мост взрывным зарядам, и убрали заграждения, препятствавашие продвижению автоколонны СС, ожидавшей перед мостом. Штурмовому отряду ЛАГ противостояла охрана моста, уступавшая «белокурым бестиям» Мейера как в физической подготовке, так и в боевой выучке. Но самой слабой стороной солдат голландской королевской армии являлось отстутствие у них современного противотанкового и зенитного оружия. Метко брошенные ручные гранаты скоро заставили голландские пулеметы замолчать.
Основную надежду голландцы возлагали на то, что, оказав противнику упорное сопротивление, они будут в состоянии как можно дольше задержать продвижение немцев до подхода союзных франко-британских войск. Однако ЛАГ уже к полудню первого дня операции Гельб, быстро продвигаясь по отличным голландским дорогам, углубился на территорию противника почти на 80 километров. Столь быстрому продвижению помогли еще и пролетающие над головами лейбштандартовцев и вселявшие рёвом своих моторов страх и ужас в голландцев транспортные самолеты Ю-52(«тётушки») с германскими стрелками-парашютистами (фальширмъегерами) на борту. Пролетев над территорией Голландии до Роттердама, крупнейшего порта Западной Европы, германские самолеты высадили десант, закрепившийся в стратегически важных районах. При этом, прежде всего, предупреждались попытки голландцев взорвать мосты, ибо в Нидерланды уже бесконечным потокам вливались германские танки и следовавшие за танками пехотные части вермахта и СС-ФТ. Эскадрильи «Люфтваффе» тем временем разрушали аэродромы, уничтожая голландские самолеты еще на земле и сбивая те немногие из них, что успели подняться в воздух. Достигнув города Борнерброка, бойцы ЛАГ обнаружили, что главный мост через канал уже взорван. У саперов «зеленых СС» не было времени, чтобы навести мост, поэтому эсэсовцы растащили ближайшую ферму на стройматериалы и, используя двери сараев и амбаров в качестве плотов, переправились через канал. Штурмовому отряду Лейбштандарта пришлось переправляться и выбираться на другой берег канала под ураганным огнем неприятеля.