Испытания на то, чтобы стать мастером, были другого рода. Навыки, конечно, были важны, но не менее важны были суждения и мудрость. Стать мастером означало путешествовать самостоятельно, без руководства, кроме случайных приказов Совета Клинков. Таким образом, испытания были непростой задачей, и за всю жизнь разрешалось только две попытки.
Коджи поклонился дуэту, узнав их имена. Он подумывал солгать о своей личности, но отверг эту идею. Были все шансы, что они знали, кто он, и он не хотел терять их доверие.
— Меня зовут Коджи. Рад вас встретить.
Коджи получил в ответ их поклоны, и принесли чай. Он внимательно разглядывал дочь и заметил легкую дрожь в ее пальцах, пока она накрывала на стол. Ее взгляд метался по комнате, словно искал ближайший выход. Выражение его лица оставалось совершенно нейтральным, он ощущал постоянный взгляд Рё.
Дочь ушла, шагая быстрее, чем когда она вошла, и Коджи повернулся к Рё и задал самый животрепещущий вопрос:
— Я должен извиниться за грубость, но я уже несколько дней был в дикой природе. Я планировал пройти на ближайшую станцию и узнать новости.
Его прервал смех Рё.
— Если ты про Край Реки, могу избавить тебя от неприятностей. Станция была сожжена дотла два дня назад, когда пришло известие о смерти Шина.
Коджи попытался закрыть челюсть, но безуспешно.
— Кем?
— Жителями деревни. Не знаю, но я слышал, что хранитель умер в огне. Брат, я рад, что ты нашел нас первыми. Если бы ты дошел до Края Реки, твоя жизнь была бы в опасности.
Коджи не ответил.
— Не знаю, сколько ты слышал, но пару дней назад короля Шина убил клинок ночи, — сказал Рё. — И позже мы услышали, что между домами началась гражданская война. Королевство во многом не едино в эти дни, но одно понятно: все ненавидят клинков.
Коджи переваривал новости, потягивая чай, ком появился в животе. Гражданская война? Клинков все презирали?
Он боялся, что все было из-за него. Если бы он не убил Шина, война не началась бы. Клинки вернули бы себе прежний статус со временем. Вес поступков обрушился на него, и он все думал, не стоило ли просто оборвать свою жизнь. Он не мог жить с таким количеством смертей на плечах.
Он не сразу услышал Рё. Клинок заговорил громче и отвлек Коджи от его мыслей.
— Я спросил, все ли у тебя в порядке. Ты на мгновение побледнел очень сильно.
С почти физическим усилием Коджи вернулся к настоящему.
— Да, прости. Я не понимал, что ситуация стала настолько ужасной. Благодарю за новости, но… это ужасно слышать.
В комнате стало тихо, два клинка дали Коджи время осмыслить новости. Коджи пытался разорвать круговорот в его мыслях, но безуспешно. Непреодолимое чувство вины разрывало его сердце.
Его действия были благородными, не так ли?
Голос Рё снова ворвался в его сознание. Коджи удержался от гневного взгляда.
— Мне очень жаль, что эта новость так тебя обеспокоила. Мы все скоро отправимся спать, но сначала я должен задать тебе вопрос.
Коджи поднял взгляд и сосредоточился на другом клинке ночи.
— Сейчас трудные времена, и наша безопасность важна. Ты знаком с Киоши и Минори, да?
Коджи чуть не рассмеялся. Хотя он лично встречался с Киоши только однажды, он был уверен, что знал двух старых клинков гораздо лучше, чем кто-либо другой в комнате. Вместо этого он кивнул.
— Ты знаком с философией, которой они оба придерживались?
Он снова кивнул.
— Хотя они оба снова присоединились к Великому Циклу, с чьей философией ты согласен?
Коджи понял суть вопроса. Странно, что, несмотря на весь свой опыт обращения с двумя мертвыми клинками, он никогда не думал о своей верности в таких терминах. Оба мужчины хотели, чтобы клинки служили Королевству, хотя Минори хотел, чтобы они правили землей, в то время как Киоши хотел, чтобы они были рабами своего народа.
Он знал, какой ответ от него хотели клинки перед ним. Вопрос раскрыл их характер.
Коджи обдумал ответ, вина все еще терзала его.
Он ощущал, как в тишине усиливалось напряжение. Мужчины перед ним ожидали, что ответ будет простым. Им нужен был ответ уже сейчас.
Коджи обезоруживающе улыбнулся.
— Простите. Мой бывший мастер говорил, что я долго думал, и мне еще не задавали такой вопрос.
Часть напряжения пропала, но не все. Хироки, казалось, хотел вытащить меч. Коджи не ощущал от клинка убийственных намерений, но это могло вот-вот измениться.
— Я согласен с философией Минори, — соврал Коджи.
Клинки заметно расслабились.