Ночью во дворе кричали, я несколько раз вскакивал, но вроде никого не убивали. Происки начались с неожиданной стороны: на массиве отключили горячую воду. Пришлось бегать с тазиками и вспоминать босоногое деревенское детство. Когда я вышел из подъезда, у двери стоял Уйгур, читал объявление и тихо ржал. Я тоже стал читать и тоже поржал. «Уважаемые жильцы, на вашем участке снижены параметры теплоснабжения, просьба отнестись с пониманием. Администрация ЖЭУ». Рядом жирным фломастером было выведено: «Уважаемая администрация, идите в жопу со своими отключениями! С уважением, жильцы подъезда».
– Ну, ты как? – спросил Уйгур. – Эмигрировать не собрался? Прикинь, такая хрень – да еще и без воды.
Я не был расположен острить. К тому в следующий миг нас стало трое: добавился субъект в милицейской форме с погонами капитана. У него было мятое лицо, но глаза смотрели внимательно, с полным пониманием.
– Петрович, блин, ты как привидение, – ругнулся Уйгур. – Откуда взялся? Доведешь когда-нибудь до кондратия.
– Доброе утро. – Субъект смотрел исключительно на меня. – Капитан Карамышев Олег Петрович, ваш участковый. А вы… надо полагать, Шефер?
– Так я пойду? – спросил Уйгур.
– Да, Ренат, всего доброго.
Уйгур скатился с крыльца, делая мне знаки: дескать, держись, не посрами родной район. Про местного участкового никаких ужасающих историй не ходило, мужик как мужик. Выпить не дурак, судя по отечной физиономии. Но вряд ли бухал до потери памяти, и глаза были умные.
– Рад встрече, Олег Петрович, – пошутил я. – А что, я уже ваш клиент?
– А это вы мне ответьте, Андрей Андреевич. – Участковый смотрел на меня очень внимательно.
– Отвечаю, – пожал я плечами. – Нет.
– Вот и хорошо. – Участковый вздохнул с манерным облегчением. – Я, кстати, вас еще мальчишкой помню, вы бегали с клюшкой вот в этой коробке, забивали шайбы. У вас неплохо получалось. Я ведь уже двенадцать лет здесь работаю. – Он снова вздохнул. – М-да, не повезло, но ладно… Просто в те годы вы меня не замечали, потому что не имели проблем с законом.
– Мы вроде решили, Олег Петрович, что и сейчас не имею.
– Да, верно. – Карамышев усмехнулся. – Вы все еще не состоите в банде некоего Виктора Мамаева?
– Во-первых, это не банда, товарищ капитан, а, скажем так… сообщество неравнодушных людей, пекущихся о благополучии района. Во-вторых… все верно, не состою. И никогда не буду состоять. Планы на жизнь, знаете ли, другие. Жениться, детишек завести. Высшее образование получить. Открыть кооператив – на законных, заметьте, основаниях – и поднять кооператорское движение на небывалый уровень.
– Про партию забыли, – напомнил участковый. – В нее бы тоже не мешало вступить. Интересный вы человек, Шефер; вот смотрю я на вас и не могу понять, почему меня гложет мысль, что мы с вами хлебнем. Вас видели, когда вы тащили за уши в клуб двух несовершеннолетних…
– Напавших на мою несовершеннолетнюю сестру, – закончил я. – И кстати, другие органы не пострадали. Но вам об этом известно. Дальше.
– Что случилось вчера на берегу водохранилища? Я слышал про избиение, кто-то покалечил детей…
– Детей? – удивился я. – Здесь вы точно не по адресу. Обижать детей – вообще не мое. Спросите у ребят, с которыми я вчера весь день провел в спортзале. Они не дадут соврать.
– А говорите, что никогда не вступите в группировку. – Участковый усмехнулся. – Открыть вам тайну, Андрей Андреевич? Вы в нее уже вступили. Хотя допускаю, что боитесь себе в этом признаться.
Ох уж эти оракулы, путающиеся под ногами… Я начал раздражаться.
– Олег Петрович, при всем уважении… Вы уверены, что занимаетесь именно тем, чем должны? В районе порядок. Даже я, противник всяческих группировок, должен это признать. Мелкие инциденты – скорее недоработка, а не следствие действий конторы. Что творится в других районах, вы не хуже меня знаете. Отчего такое происходит? Почему именно в Казани – не задумывались? Хоть один стадион для молодежи построили? Где центры привлечения подрастающего поколения, где центры патриотического воспитания? Дворцы пионеров с множеством спортивных секций, кружков и тому подобного? Хоть бы школу танцев открыли. Где спартакиады, детские лагеря – помимо тех, где пионеров учат ходить строем; дома детского творчества, одаренные педагоги, неравнодушные к судьбе своих питомцев? Где учебные классы с уклоном в кибернетику, за которой будущее? Где условия для того, чтобы молодежь развивалась, а не сбивалась в стаи? Где пацанам проводить время, кроме подвалов? Вы сами забили на молодежь, а теперь удивляетесь. Не вы конкретно, Олег Петрович, боже упаси, вы делаете свою работу, как считаете нужным. Я имею в виду наши власти… впрочем, вы это прекрасно понимаете. Мы познакомились, Олег Петрович? Очень приятно было поговорить.