– Пацаны, сюда! – взревел последний пострадавший. И вот на этом месте я сорвался с места. Дальше было глупо изображать из себя Спартака, окруженного римскими легионерами. Я бежал куда глаза глядят, свернул за угол, бросился непонятно куда и во что. Судя по крикам, меня преследовала целая центурия. Я выскочил на дорожку между оградой и стеной дома. Судя по запаху, там была больница. Странно, что я это почувствовал, – видимо, все чувства обострились от страха. Я реально перепугался – пусть и не убьют, если схватят, но превратят в пожизненного калеку! Я пулей пронесся по дорожке, свернул куда-то влево. За спиной орали: «Вон он, сука!» – и эти крики служили неплохим ускорителем. Я летел как ракета, боясь лишь одного – споткнуться. Оборвалась больничная ограда, я метнулся влево, где отродясь не было никаких фонарей, влетел в гаражи, завертелся. Размахнувшись, перебросил через ближайшую крышу монтажку, полез в щель между гаражами – ширина показалась приемлемой. Но нет, показалось. Я чуть не застрял. Вот бы пацаны поржали! Когда погоня ворвалась в гаражи, я уже перелез на другую сторону, хватался за сердце – грудь сдавило капитально. Насколько они там Сократы, я не знал, но что-то сообразить должны. Поэтому не останавливался, перебрался через какую-то метровую загородку, бросился в темень.
Я плутал минут пятнадцать, иногда слышал крики – то слева, то справа. И ни одного милиционера! А вот когда они на хрен не нужны, их хоть отбавляй! Я сел на пенек во дворе пятиэтажки, принялся мучительно ориентироваться в пространстве. Город, конечно, мой, но не до таких же подробностей! Примерно понял – нужно выбираться к тому самому скверу. Я припустил вдоль подъездов пятиэтажного дома, миновал ограду детского сада. Где-то слева перекрикивались люди – явно не добропорядочные граждане. В очередном дворе раскопали землю – готовили клумбу. Я осторожно обошел перекопанный участок – с детства вбивали в голову уважать чужой труд. Прокрался вдоль торца жилого дома, присел на корточки. В округе было тихо. По курсу проглядывала перекопанная улица, за ней чугунная ограда сквера. Канаву вырыли внушительную – метра два в глубину. Какой тут берег левый, какой правый? Мне было интересно: Гульнур уже легла спать? О чем она думала… кроме того, что нужно быстро сдавать сессию? Я высунулся на дорогу, непригодную для автомобильного движения. Мостик находился слева, метрах в семидесяти. Рядом с ним – ни души. Трудности возникали серьезные, можно подумать, я Днепр форсирую…
Сидеть тут можно было бесконечно – пока рассвет не коснется крыш. Я рискнул – выбрался из укрытия и легкой рысью припустил к мостику. Что тут началось! Залихватский свист, вопли: «Нашел его, суку!» Взревели луженые глотки – и как-то вдруг ярко отпечатался в сознании мой перебитый в нескольких местах позвоночник. Я кинулся было обратно, но из параллельного переулка выбегали возбужденные пацаны. Я помчался аршинными прыжками к мостику. Там тоже была недружественная публика, но и ей предстояло одолеть приличное расстояние. Мы мчались навстречу друг другу, их было много, а я один. Я первым добрался до переправы, перелетел по доскам на другую сторону. Покосился вниз – ну, не мог не покоситься. Внизу лежали две огромные трубы в бетонном желобе, торчали прутья арматуры. Жуть в полосочку… Следом за мной к мостику подлетел быстроногий парень. Видать, не повезло, прозвучал истошный вопль, он оступился, загремел в канаву! При этом продолжал орать. Меня аж передернуло. Но вроде не умирал, умирающие так не кричат, они вообще никак не кричат! Искать дорожку не было смысла, я устремился напрямую к ограде. Ноги вязли в сырой земле, удобренной прошлогодней листвой. Видимо, субботник проводили поверхностно. Ограду можно было перелезть, даже не вставая на цыпочки. Что я и сделал. Меня преследовали ночные демоны, перепрыгивали канаву, рассредоточивались по пространству. Несколько человек бежали за мной, остальные уходили влево, вправо. Это было не очень хорошо. Я не узнавал местность – с Гульнур мы шли не здесь. Я бежал по податливой земле, натыкался на ветви лип. Дорожка просвечивала в сумраке. Подался влево, пробившись через кусты – может, не заметят. А если и догонят, то не всем скопом. Маневр, похоже, удался, теперь орали справа. А я, как назло, заблудился. И немудрено – с аллеи ушел, она вела совсем не туда, куда хотелось. Повсюду росли искривленные тополя, липы. Я тыкался в заросли, как слепой котенок, шел на шум – по дороге изредка проезжали машины. Обогнул акацию, обрадовался, обнаружив аллею, устремленную в нужном направлении. До заветной витой ограды оставалось совсем немного. Я ушел с аллеи – она изгибалась влево, бросился напрямик.