Тем не менее, его связь с армейскими днями не была полностью разорвана. Как и любой другой ветеран, он считался резервистом до тех пор, пока был способен сражаться, и его могли призвать в случае необходимости. Более того, таких как он, получивших землю в колонии ветеранов в Камулодунуме, было еще много. Старые солдаты, которые с удовольствием обменялись бы историями за чашей или несколькими чашами вина, если того захочет Макрон. Как говорится, можно вывести солдата из армии, но нельзя вывести армию из солдата.
Пройдя в штаб-квартиру, Макрон спросил дорогу у клерка, и ему указали на таблиний в конце главного зала. Дверь была открыта, и он увидел стройного молодого человека с преждевременно редеющими волосами, сгорбившегося над столом и работавшего над восковой табличкой. В конце комнаты стоял длинный стол, за которым сидели три писаря, работавшие при свете окна, расположенного на одной из стен. Из-за пасмурной погоды на улице в комнате было тускло и прохладно, когда Макрон постучал по дверному косяку и вошел внутрь.
— Трибун Сальвий?
— Мгновение! — Мужчина отметил пальцем место на восковой дощечке, а затем поднял взгляд. Его лицо было худым, цвет лица — бледным, а выражение — усталым. Макрон мог себе представить, что молодой офицер с нетерпением ждал скорейшего завершения обязательной военной службы перед возвращением в Рим, чтобы подняться на следующую ступеньку политической лестницы. Хотя Британия и была местом, где можно было заработать репутацию, в Империи были и более приятные места, которые служили той же цели для таких выходцев аристократии, как младший трибун.
— Что тебе нужно? — потребовал ответа Сальвий.
Макрон подошел к нему, остановился в шаге от дальнего края стола и встал во весь рост.
— Центурион Луций Корнелий Макрон, господин. С почестями уволен из преторианской гвардии. Только что прибыл из Рима, чтобы забрать свой земельный надел в Камулодунуме. Я здесь, чтобы записаться в резервисты. — Он порылся в своей сумке и достал бронзовые пластины, которые выдавались ветеранам преторианской гвардии с перечнем их послужного списка, наград и подробной информацией о премиях и земельных пожалованиях, выданных им императором при увольнении. Он протянул их трибуну, и Сальвий внимательно прочитал их, после чего вернул с более почтительным видом.
— У тебя была отличная карьера, Макрон. Я рад, что человек твоего качества будет играть ведущую роль в колонии. Камулодунуму не помешал бы старший офицер, чтобы привести там все в порядок. Строительные работы сильно отстают от графика. Хорошо, что это место выбыло из борьбы за право стать столицей провинции.
— А, ну, я намерен проводить здесь большую часть своего времени, господин. У меня есть деловые интересы в Лондиниуме. Хотя мне нужно будет основать ферму в колонии.
— О… как жаль. Тем не менее, я рад, что ты здесь. Нам нужен каждый хороший человек, которого мы можем заполучить в данный момент. Офицеров с твоим опытом мало, учитывая потери, которые мы понесли в последних кампаниях.
Это был первый отчет о ситуации в Британии от военного представителя, который Макрон услышал после отъезда из Рима. В народе бытовало мнение, что провинция находится на пороге наконец-то достигнутого с таким трудом мира.
— У меня сложилось впечатление, что у вас здесь достигнуто полное преимущество и все под контролем, господин.
— Мы устанавливаем мир с тех пор, как ступили на этот остров. И все же всегда найдется горстка племен, которые создают нам трудности. Силуры, ордовики и их друзья друиды все еще держатся в горах. А на севере продолжается напряженная борьба с бригантами, а недалеко от Камулодунума — с триноватами и иценами.
Макрон поднял бровь.
— Имеются проблемы, господин?
Сальвий жестом указал на бронзовые дощечки в руке Макрона.
— Ты служил здесь раньше, поэтому знаешь о трудностях, с которыми мы столкнулись, удерживая Картимандую из бригантов на троне и следя за тем, чтобы ее племя оставалось верным Риму. Но более тревожные сообщения поступают от двух других племен. Тринованты кричат об убийстве из-за вольностей, которые допускают некоторые ветераны в колонии. Конечно, это ни к чему хорошему не приведет. Горе побежденным и все такое. Но не стоит заводить людей слишком далеко… А что касается иценов? Он пожал плечами. Кто знает, что они на самом деле замышляют? По итогам последнего восстания мы установили линию аванпостов вокруг их территории, и они делают все возможное, чтобы не пускать к себе римлян и торговцев. У нас с ними есть договор, в котором говорится, что мы союзники, но как долго они будут его соблюдать, можно только гадать.