Кто мог знать такие подробности о его прошлом, кроме людей из Лиги клинка? Они всегда оставались в тени, делали свое дело, а затем растворялись, не оставляя никаких следов, иногда исчезали на годы. Но когда король – или кто-нибудь из его окружения – нуждался в них, они оказывались тут как тут. В частности, помогли леди Элизабет воссоединиться с ее женихом. Так что в Лиге знали Тома не с лучшей стороны. А потом, прошлым летом, когда короля чуть не предали люди из его же окружения, Лига снова помогла ему.
Может быть, Диана знала кого-нибудь из Лиги? Не они ли связались с ней, чтобы больше узнать о нем? Может быть, они решили выяснить, не он ли убил своего брата?
Он не сможет узнать от нее правду, не обнаружив своих подозрений. Она, наверное, сама не знает всего. Ему надо набраться терпения и во всем разобраться. Но это невозможно, пока он сидит в подземелье.
Он посмотрел на еду, которую она принесла ему, чтобы он мог прервать свой вынужденный пост. Гремя цепью, он уселся, скрестив ноги, как бы приготовляясь есть, а сам незаметно вытащил скрепляющий кольцо кандалов ремешок и ощупал пряжку от ремня, спрятанную на груди.
Когда она собралась уходить, он заявил:
– Вы не сможете держать меня здесь все время.
– Я знаю, – мягко сказала она, не глядя на него. Вдруг она как-то подобралась и бросила на него непреклонный взгляд. – Но вы не женитесь на моей сестре.
Он только поднял бровь и усмехнулся, заставив ее заторопиться к выходу. Когда дверь за ней закрылась, он снова оказался возле двери, готовясь заблокировать замок. Пока Диана возилась, нервничая, потому что ключ не поворачивался, он молил Бога, чтобы она снова не вошла внутрь и не увидела, что он освободился от цепи. Ему не хотелось вступать с ней в борьбу, еще не время. Ему нужно было узнать ее секреты; ему нужно было убедить ее доверять ему.
Диана чувствовала себя… ужасно. Она быстро шла по внутреннему двору, едва замечая, куда идет. Светило солнце, сверкающие под его лучами снег и лед слепили ее: Она говорила себе, что ее работа на Лигу в действительности может помочь Баннастеру, если он того заслуживает. Лига хотела знать, изменился ли он, повзрослев и возмужав.
Но человек, который мог наброситься на женщин – даже двух женщин, если верить Лиге, – мог ли такой человек измениться? Он признался, что был пьян, подтвердив часть обвинений. Но он не захотел обсуждать происшедшее и преуменьшил серьезность своих проступков. Она никогда не считала, что он похож на своего брата, но ведь покойный виконт был неисправимым насильником.
Диана не верила, что Том Баннастер – человек того же сорта. Конечно же, он не мог сознательно совершить насилие над женщиной. Весь его вид говорил о том, что он чувствует себя… виноватым, что ему неловко, как если бы воспоминания тяготили его. Он изменился… или нет? Все годы она не упускала его из виду и благодаря Лиге знала, что по крайней мере слуги уважали его, чего совсем нельзя было сказать о покойном виконте.
– Диана…
Диана вздрогнула, оказавшись лицом к лицу с Сесили. Что делает ее сестра на таком холоде?
– Куда это ты постоянно исчезаешь? – подозрительно спросила Сесили, стоя в развевающемся на ветру плаще.
– С каких это пор ты следишь, куда я хожу? – изобразила удивление Диана, стараясь, чтобы ее голос звучал как обычно. – Тебе что-то нужно?
– Слуги ненавидят меня, – нахмурилась Сесили, – а тебя они обожают.
Диана снова направилась к дому, уводя сестру подальше от башни.
– Может быть, если бы ты обращалась с ними лучше…
– Я устала выслушивать одно и то же! – возмутилась Сесили. – Я их хозяйка.
– И они не могут не повиноваться тебе.
– Да, но… они все делают не так, когда я отдаю им распоряжения.
– Так ты торопишься? – Дыхание Дианы, замерзая, превращалось в слепящий туман перед ее глазами, и она щурилась.
– Ну… я хочу, чтобы главный зал был готов к приему нашего важного гостя.
Диана промолчала.
– Он уже едет, чтобы встретиться со, мной, – стояла на своем Сесили.
В голосе сестры появились нотки безысходности, и Диане стало жаль ее. Может быть, Сесили не была бы такой несчастной, если бы она получила что желала – мужа и собственных детей. Диана понимала, что сестре надоело быть одной, ей пора определить, что она хочет, найти свое место в жизни.
Диана назидательно произнесла:
– Мне кажется, сама судьба указывает тебе, что лорд Баннастер не тот человек, который тебе предназначен.
– Но других мужчин нет! – воскликнула Сесили, и ее голос прозвучал почти визгливо. Она схватила Диану за руку, останавливая. – Я не могу потерять его!
Они смотрели друг на друга так, словно их отделяло большое расстояние: обе не понимали друг друга. Но Диана чувствовала, что Сесили нужно отвлечься, занять себя чем-то, что можно делать прямо сейчас.
Сесили сузила глаза.
– Ты не сказала, где пропадаешь каждое утро. Она, видимо, решила отвлечься от своих проблем, досаждая Диане.
– А куда я всегда хожу? – преувеличенно терпеливым тоном заговорила Диана. – Упражняться с нашими людьми.
– Но они еще не собрались на арене для состязаний. Диана была готова к таким вопросам с самого начала.
– Иногда я тренируюсь одна.
– Тебя, разумеется, не смущает, что ты ведешь себя совсем не по-женски?
Диана изумленно подняла бровь.
– Конечно, нет.
– Не вижу меча.
Быстро выхватив из пояса кинжал, Диана почувствовала удовлетворение, когда ее сестра удивленно взвизгнула.
Сесили не унималась:
– И ты не в этой ужасной одежде, почти такой же, как у мужчин.
– Я должна быть готова отразить нападение, в какой бы одежде ни была. Если я в дороге защищу тебя от грабителей, ты будешь благодарна за мою предусмотрительность.
Сесили только застонала и ускорила шаг.
– Идем. Я хочу, чтобы в доме в любой момент все было готово к появлению виконта.
За ужином Диану мучили угрызения совести. Люди Баннастера возвратились днем замерзшие, уставшие и подавленные, добавив тяжести в ее груди. Со своего места за главным столом она наблюдала, какими вялыми, усталыми движениями брали они пищу, словно начинали осознавать, что их поиски могут оказаться безрезультатными. Баннастер был прав – что, если кто-нибудь пострадает во время бесполезных поисков, на которые она обрекла их?
У сидевшей слева от нее Сесили тревога сменилась гневом, который она перенесла на стоящую перед ней еду, злобно кромсая мясо ножом. В ожидании приезда Баннастера Сесили вела себя куда любезнее обычного, а теперь, когда ее ожидания не оправдались, ее манеры стали еще хуже, чем всегда. Диана опасалась, что слуги скоро будут сжиматься от страха, выслушивая то, что слетает с ее языка.
Вдруг раздался сильный стук в дверь, она распахнулась, задев молоденького привратника, который пошел посмотреть, в чем дело. Несколько солдат вскочили, заслышав шум. Диана тоже поднялась, недоумевая.
В дверях главного зала появился виконт Баннастер. Снег лежал на его головном уборе, на плаще. Он нес седельные вьюки.
Господи, как ему удалось сбежать? И не объявит ли он прямо сейчас, что с ним произошло? Она подумала обо всем, чего лишится, и ей стало страшно. Но она только выпрямилась, чтобы гордо взглянуть ему в лицо.
Она не произнесла его имени, потому что предполагалось, что она не знает его. Она посмотрела на Сесили, которая впилась в вошедшего широко раскрытыми глазами. Диана поняла, что сестра оценивает его одежду, его благородные манеры, красивое лицо, но едва ли смеет надеяться, что это виконт.
– Лорд Баннастер! – Толбот, старший в отряде виконта, поднялся, в его голосе звучали облегчение и радость.
Сесили судорожно глотнула воздух, а потом бросила на Диану самодовольный победный взгляд, как если бы его появление было результатом поединка между ними.