Вроде бы ничего не заметивший Локси волшебным образом, не задумываясь, перешел на середину улицы, где еще хоть что-то было видно невооруженным глазом, а ладонь его, затянутая в тонкую кожаную перчатку, вроде бы невзначай легла на рукоять шпаги. Ну да — все верно. На уровне рефлексов — похоже, эту парочку учили если не по одним учебникам, то по весьма схожим методикам…
— А может, угостишь их чем подходящим? — Невенор все-таки поинтересовалась образом действий на такой случай, немало досадуя, что при ней, кроме кинжала и тех безделиц, что рассованы по потайным кармашкам, нет настоящего оружия — ее лука…
— Шутишь? В чужом городе — упаси боги. Да и я не коронный сыскарь, чтобы гоняться за всякими голодранцами. Не мое это дело — не напали, значит, им повезло.
Эльфийка пожала плечами. Странно живут хумансы, непостижимо — но может быть, именно потому и стали так сильны, что даже им, перворожденным, приходится считаться с этими грязными и грубыми варварами. Может быть, стоит и им отказаться от кое-каких прадавних традиций и сойти с доселе казавшейся истинной тропы? Такие мнения, надо признать, уже давно витают в умах. И не только среди эльфийской молодежи, но и даже умудренных веками ветеранов. И исподволь, постепенно крепнут…
Стоя на пороге каморки выделенной под покупки и заваленной провизией, тюками с одеждой и прочими припасами, Локси хозяйственно оглядел все эти богатства. Поддев носком сапога большой тряпичный сверток, одуряюще вкусно пахнущий балыком домашнего копчения, все же запустил соответствующее заклинание и не без вздоха принялся смотреть, чего же тут насобирал дуэт хоббитянки-служанки и эльфийской лучницы. Оказалось на удивление неплохо.
Все испортила Стелла. Помявшись, она дрожащим голосом сообщила, что денег не хватило. Кошелек пришлось наполнить еще раз, и то — служанка продемонстрировала сей кисет для денег, в котором на донышке сиротливо позвякивали две-три монетки.
Волшебник обернулся к ней. Поднял пальцем виновато опущенный подбородок и посмотрел в эти хитрые и немного испуганные глазенки.
— А где горшки с цветами и прочей зеленью, что ты так хотела расставить по всем подоконникам и полочкам? Почему не купила всем самых лучших подарков — скоро ведь праздник Середины Зимы? Где наговорные вязальные спицы из лунного серебра, которые тебе уже чуть ли по ночам не снятся?
Краем глаза заметив вытянувшиеся физиономии обеих присутствующих при этой сцене лучниц, он внутренне содрогнулся от хохота — ну сейчас я вас! — продолжил:
— Отчего не куплены комплекты спального белья из шелка, льна и горного хлопка, которыми не стыдно было бы застелить постель хоть бы и королеве? А где халаты разных цветов? Или ты думаешь, что лучницы будут спать на моих простынях и шастать по дому в моих и прованивать мою — мою! одежу эльфийским духом?.. И кто тебе дал право экономить мои деньги и заставлять меня и тех, кто верно служит мне, терпеть неудобства из-за твоей скупости?
И так далее, и в том же духе. Словом, это был форменный хозяйский разнос во всей его неописуемой красе. Видимо, на мастера сегодня накатил редкий по силе и выразительности приступ красноречия — вжав белобрысую голову в плечи, бедная Стелла то краснела, то бледнела попеременно. И даже Аллена получила свою долю нахлобучки. На каблуках повернувшись к ней, Локси тоном, в котором уже без труда улавливался треск молнии и алые отблески файрболла, заметил.
— Если тем, кто мне верно служит, потребуется звезда с неба — богам придется поделиться ею со мной. Но и работу я спрашиваю соответственно. На первый раз — выговор!
Уже немного соображающая кое в чем Невенор, тихо давясь от хохота, благоразумно спряталась за широкую спину хозяина гостиницы, который самолично прибыл поинтересоваться, не угодно ли чего господину волшебнику, и теперь со все возрастающим восхищением следил за бушующей бурей. Вот бы и самому наловчиться так же слуг отчитывать… а то на ум ничего, кроме растудыть тебя и мать твою, не приходит, как на грех…
— Чего мне угодно для полного счастья? — волшебник в задумчивости поднял глаза вверх. Хм… сказал бы я тебе, почтеннейший, но она дома осталась…
— Я в волшебную лавку наведаюсь, а потом неплохо бы помыться — есть там кой-какие ингредиенты с весьма сомнительным амбрэ… И ужин в комнату.
Перечислив еще несколько мелочей, Локси оставил огорошенных девиц приходить в себя, а сам, посмеиваясь, отправился в ночь. Фонари горели только на двух главных улицах, а поскольку нужная волшебнику лавка находилась в переулке, где даже в летний полдень было пасмурно, то пришлось волей-неволей озаботиться ночным зрением. Не то, чтобы это было так трудно или накладно… лень просто, за которую ему немало доставалось сначала от матушки, а теперь от Стеллы.