На прощание Иллену недвусмысленно намекнули — если он будет плохо служить новому хозяину или слишком много прикарманивать, то одними только розгами он не отделается.
— Надо же, — ревниво заметила Аллена, — Как в городе мастера почитают!
Но заметив, как насупилась после ее слов цветущая от приезда сердечного друга Стелла, живенько ретировалась за спину Мальвы. Поговорив перед сном еще немного о том, о сем, обитатели домика отправились почивать.
Правда, в укромном уголке возле ванной комнаты волшебника перехватила хоббитянка и, очаровательно запинаясь и краснея, попросила мастера нацепить на свою каморку, служащую спальней, заклинание.
— Чтоб тихо было, в общем… — закончила Стелла и смутилась совсем.
— Завтра опять сонные будете, как осенние мухи? — суровым голосом спросил Локси, но затем улыбнулся и просьбу маленькой хоббитянки все-таки выполнил.
Ах, весна, что же ты вытворяешь с людьми, хоббитами и прочими? Зачем заставляешь терять разум, и вновь и вновь задыхаться от счастья парочку в небольшой спальне, под едва заметно улыбающимся взглядом женщины с портрета? Эти двое знали, что расстаются надолго, если не навсегда — и оторвать их друг от друга было едва ли под силу даже большому Прорыву Хаоса…
По вполне понятным и, между нами говоря, уважительным причинам завтрак, к вящему неудовольствию Мальвы с Невенор, был подан весьма поздно. Однако ж это ничуть не помешало бодро вымести все с тарелок и даже потребовать со Стеллы добавки. Та прибежала раскрасневшаяся то ли от жара плиты, то ли еще от чего, а глазенки ее по-прежнему блестели и лучились умиротворенностью. Впрочем, на сияющую Аллену тоже можно было показывать пальцем, но — некому, да и чревато для здоровья.
Эльфийский маг умудрился добраться довольно быстро, и к тому же не потревожив Сторожевых Заклятий, отчего досадующий Локси тихо наливался завистливой тоской. Присланный на смену оказался въедливым и неулыбчивым молодым человеком… стоп — вовсе не человеком, да и молодость его даже по эльфийским меркам была весьма относительна.
Назвавшись Эргоном, новый страж границы тем самым выдал, что он обладатель еще и ровного, невыразительного и высокомерного голоса. Педантично и снисходительно он узнал все здешние новости и происшествия, характер и поведение Стены за последнее время, типичные признаки и прочее-прочее.
С чуть заметным видом превосходства он обозрел здешнюю хозяйку и вообще всех троих лучниц, тенькнул магическим импульсом, и вот тут его, к немалому восторгу на дух не переносящей «всяких любителей задирать нос» Стеллы, прямо-таки перекосило. Обычная маска эльфийской невозмутимости и холодности на несколько мигов слетела с мага, и на Мальву с Алленой он смотрел с таким изумлением, что присутствовавший при этой сцене Локси в душе немало позабавился.
Постепенно справившись с собой, Эргон поинтересовался у Мальвы, где его комнаты.
— Или весь второй этаж мой? — как бы в отместку за недавнее потрясение он разговаривал почти ледяным голосом, полным чуть ли не презрения. И Мальва не выдержала.
— Если Веал ап Киренс лично попросит меня — хорошо попросит, то тогда я, может быть, и подумаю, пустить ли тебя на коврик в прихожей! А иначе, клянусь Великим Лесом и семью древами Света — ноги твоей тут не будет!
От неожиданности Эргон поперхнулся возмущением.
— Посмотрим, — коротко буркнул он и, резко повернувшись, вышел.
В наступившей неловкой тишине было только слышно, как снаружи всхрапывают застоявшиеся лошади и журчит источник, истекающий из расселины прямо под люком в кухне.
— Подруга, не слишком ли ты нахально повела себя с одним из наших лучших магов? — Невенор осторожно нарушила затянувшуюся паузу.
— Пусть мой брат поправит меня, — на щеках Мальвы выступил столь несвойственный эльфам румянец. Она поправила за ушко выбившуюся прядку и посмотрела Локси в глаза.
— Только родственникам короля хумансов по материнской линии разрешено носить черные плащи по праву рождения.
Волшебник заинтригованно кивнул. — Да, есть у Бриннов такое родство.
— А наш прекрасный и златокудрый король Келениль приходится мне двоюродным дядей, — эльфийка неожиданно усмехнулась. — Так что в моем лице, пусть и странным образом, породнились два царствующих дома — эльфов и хумансов.