— "Похоже, эта история произошла с кем-то из его окружения", — подумал Арго и немного покашлял, невзначай напоминая о своем присутствии.
— Извини, я задумался, — Вальтер оторвался от трубки и посмотрел на парня. — Корабль отправится в путь к Средиземью в полдень…
В глубине дворца все еще царила абсолютная тишина, несмотря на то, что солнце уже пыталось пробиться сквозь густые шторы. Лишь лучики раннего утреннего света, играя на стеклах окон и дверей, создавали впечатление волшебства. Шаол решил прогуляться по саду. В этот раз он выбрал наряд погоду: легкое и удобное одеяние, идеально подходящее для прохладного утра. Мужчина наслаждался свежестью утреннего воздуха, ощущая его прикосновение к своей коже. Его изумрудный кафтан украшали тонкие золотые нити, которые сияли на фоне глубокого зеленого цвета. Эти украшения символизировали его высокое положение и служили гордостью его рода. Непринужденно ступая по дорожке из камней, шедшей через великолепный сад, Шаол наслаждался красотой и отдыхом, предназначенными для наслаждения и покоя. Под лучами утреннего солнца яркие и насыщенные лепестки цветов приобретали свои контуры и раскрывали свою красоту. Редкие и экзотические растения казались живыми драгоценными камнями, разбросанными по клумбам и горшкам. Фонтаны звучно и игриво брызгали своими струями, создавая завораживающую атмосферу отдыха и гармонии. Шелест фонтанов дополнял всеобщую тишину, и Шаол не мог оторвать взгляда от этой удивительной красоты. Возвышаясь над цветочными коврами, она представляла перед посетителями неповторимые виды и ароматы, которые приносили душевное удовлетворение и физический отдых. В неподалеку раскинулась роща, где живописные аллеи скрывали чудеса природы от посторонних глаз. Шаол вдохнул полную грудь свежего воздуха и направился вперед, наслаждаясь каждым мгновением спокойствия и умиротворения, которые дарил этот уникальный уголок природы. Вскоре он услышал шаги и увидел своего младшего брата Вэрнана, который тоже остановился перед фонтаном. Оба они некоторое время стояли в молчании, не зная, что сказать друг другу.
— Как ты мог предать Север? — Шаол первым нарушил молчание, укоряюще посмотрев на младшего брата. — Это наш родной дом. Здесь росли наши предки, здесь будут расти наши потомки.
— Твои предки, не мои, — Вэрнан поднял с земли гладкий камешек. — Тебе не стоит говорить о предательстве. Ты забрал у меня Летисию, звезду моей жизни. В конце концов, объединение народов — не такая уж и плохая идея. Мы должны это сделать с минимальными потерями.
— Тебя никогда не заботило, что будет с народом!
— Не отрицаю, но я никогда не предавал тебя, брат. А ты меня предал…
Глава 6
Недели, которые Брук провела в замке Стефана, показались ей хуже тюрьмы. Политические интриги, косые взгляды и даже платья, которые плохо сидели на ее плоской фигуре, казались насмешкой над ней. За женщиной постоянно следили, поэтому послание королеве Летисии, женщина смогла отправить только одной ночью, когда Стефан устроил бал и был занят гостями. Она снова стала угрюмой и молчаливой все эти недели. В сердце Брук появилась тоска. Каждый день ее мысли возвращались к цареубийце. Она не могла забыть его голос, карие глаза, которые смотрели на неё с жалостью, но добро. Каждую ночь Брук ложилась спать в надежде, что он ей приснится. И эти сны были прекрасными, настолько, что когда сон заканчивался, она просыпалась в слезах и уже не могла уснуть до рассвета. Раньше в ее жизни ничего подобного не случалось, и женщина не могла понять, почему так сильно болит сердце. Однажды, вечером, она сидела в своей комнате и рисовала, пытаясь отвлечься. Карандаш, казалось, специально вырисовывал черты мужчины. Брук отложила карандаш и встала со старого деревянного стула. Она подошла к небольшому окну в своей комнате, на котором стоял подсвечник. Сжечь бы рисунок, но не может. Этот портрет был единственным способом увидеть его. Надо же, Брук помнила каждую его черточку. Она кончиком пальца провела по контуру рисунка.
— Я так и думала. — женский голос заставил Брук резко обернуться.
Перед ней стояла темноволосая женщина лет сорока в зеленом платье и серебряной мантии. Она была жрицей воды и огня, жизни и смерти.
— Зачем пришла, Гела? — спросила Брук, аккуратно складывая листок.
— Поговорить о тебе. О твоей жизни. — жрица села на старый сундук — Мне, кажется, у тебя есть вопросы ко мне.
— Я привыкла решать свои вопросы сама. — Брук убрала рисунок в небольшую шкатулку, которая стояла на прикроватном столике. В ней лежали только маленькие заколки, которыми она приколачивала волосы.