Собаки, переругивавшиеся с волками в горах, давали знать, что ночь идёт своим чередом, но тело не желало успокаиваться, требуя своё. Аина стиснула зубы, лихорадочно гоняя по кругу одну единственную мысль: «Не тронь его, не тронь», за которую держалась, как соскользнувший с утёса за выступающий корень, оттягивая падение в пропасть. Должно же когда-нибудь попустить? Главное, дотерпеть.
Борьба с собой полностью поглотила её. Казалось, разум грозил проиграть. Девушку начало трясти от рвавшейся наружу страсти. Боги, хоть бы в одной книге написали, что может быть так тяжело!
Трудно сказать, сколько это продолжалось, потому что снаружи всё умолкло и время отмерял только лихорадочный стук сердца в ушах. Как вдруг горячая ладонь легла ей на бедро. Аина содрогнулась всем телом, боясь поверить в своё счастье, но в следующее мгновение на неё навалилась блаженная тяжесть, а губы накрыл уверенный поцелуй. Девушка вскрикнула от облегчения и обвила желанное тело руками и ногами, растворяясь в долгожданной ласке.
Этот раз не был похож на первый. Брен усадил её к себе на колени и позволил самой руководить процессом. О, как Аина ластилась и извивалась! Облизывала его грудь, шею и уши, впивалась в губы, вжималась всем телом, а мужчина ей помогал, временами притискивая к себе, так, что продолжали двигаться только бёдра, алкавшие неземной сладости, которой наполнял всё существо пронзающий её божественный жезл удовольствия.
Хотелось, чтобы это продолжалось вечно! Но наслаждение довольно быстро достигло пика и девушка зашлась в конвульсиях, мгновенно обессилев. Ноги, до этого исправно поддерживавшие непривычные телодвижения, отказались шевелиться дальше. Брен перекинул её на спину и сделал ещё несколько сильных рывков, вызывая дополнительные волны умопомрачительного блаженства, а потом резко вышел и прижался плотью к её животу. Аина почувствовала, как его естество, дёргаясь, извергает горячую жидкость.
Мужчина хотел сползти в сторону, но девушка его удержала, уложив на себя. Почему-то ей страшно нравилось ощущать эту живую тяжесть, которая словно скрывала её ото всех бед, которые могут случиться. Сейчас были только он и она, и им было так хорошо, что Аина целовала его плечо — ту часть, до которой могла дотянуться — и по щекам её текли слёзы благодарности. Боги, как же хорошо! Вот бы умереть в такой счастливый момент…
Потом Брен всё-таки слез с неё и потянулся за рубахой, чтобы вытереть жидкость с их тел, но Аина остановила его. Ей было интересно попробовать на вкус. Ничего особенного, только немного горчит. Воин вытер её живот и пояснил, хотя девушка не задала вопроса:
— Это чтобы ты не пила всякую дрянь против зачатия. Да и мне так спокойней, что бы там ни сказала ваша старуха. И давай всё-таки не частить.
Аина была на всё согласна и просто счастлива, что до неё наконец снизошёл именно тот, кого она выбрала. Девушка тихонько засмеялась и снова притянула его к себе.
В ту ночь они заснули вместе, однако, проснулась Аина одна. Вздохнула с сожалением, но решила, что так намного лучше, чем раньше. С тех пор её жизнь заладилась. Пусть и не так часто, как хотелось бы, зато Брен и сам иногда проявлял инициативу. В такие моменты она просто цвела. Морена только хмыкала, глядя на подругу. Аина подозревала, что выдала своим видом условный характер их союза до того, но что поделаешь? Теперь-то всё по-честному.
Единственное, что вызывало сожаление — вопреки надеждам, память не спешила приоткрывать завесу прошлого. Иногда ей снились смутные сны с незнакомыми лицами и пространствами — вроде бы, в каком-то замке. Но это могла быть лишь игра воображения, ведь по имени и так было ясно, что она из знатного рода. И не зря ей так понравилось изображать богатую наследницу тогда на ярмарке.
Эльри, к сожалению, отказалась поведать точные обстоятельства, при которых Аину нашли.
— Лучше тебе не знать этого, девочка, поверь. Спокойней будешь спать. Ведь сейчас всё хорошо, — улыбнулась целительница.
Девушка могла бы спросить напрямую, нарты ли убили её родителей и, возможно, других родственников, но она не решилась. Сейчас действительно всё было хорошо, как никогда. И ей не хотелось ничего менять. А ведь если догадка верна, придётся. Аина задвинула эту тень, висевшую над душой с момента, когда в памяти всплыло её настоящее имя, куда-то поглубже. Пока. Пусть зима подождёт. Почему-то казалось, что долго счастье не продлится.
За несколько дней до зимнего солнцеворота Морена велела Аине собираться в дорогу. На неделю. Сначала они остановились на зимовье намного западней, чем когда-либо прежде, а теперь это. Предводительница явно что-то задумала, но не признавалась, что именно.