Вороны переглянулись и рванули в указанный коридор. Что бы к ним ни приближалось, оно наводило жуть на народец, который совершенно не побоялся их самих. И звуки издавало откровенно пугающие. Не успели они пробежать и двадцати метров, как стало ясно, что тварь погналась за ними — позади послышались тяжёлые удары лап. Нахлынул необъяснимый ужас. Стало ясно, что Когтям от чудища не уйти, а их много лет учили встречать опасность лицом к лицу.
Парни почти одновременно остановились и развернулись, выхватывая оружие. Клед бежал первым, неся факел, поэтому оказался позади Алана, у которого был только кинжал. На них неслось жуткое создание, похожее на какого-то изуродованного корса с огромной пастью яратика, покрытое тёмной блестящей кожей со множеством наростов. Разглядеть его подробнее было некогда. Тварь без задержки прыгнула на горца, тот увернулся, попытавшись вспороть ей бок кинжалом, но не преуспел. Пространства для манёвра было мало. Клед выставил вперёд факел, но этот зверь явно не боялся огня. В последний момент Коготь отскочил к стене, роняя бесполезный факел на землю. Он пропустил зверя мимо, и пока тот разворачивался, со всего маху рубанул по спине мечом. Однако острый клинок просто отскочил от бронированной шкуры.
Тем временем Алан уже готов встретить новый бросок. На этот раз он отступает влево, целя кинжалом в глаз, но тварь уворачивается. Клед успевает подскочить сзади и пробует проткнуть ей зад мощным выпадом. Однако зверь сшибает его с ног толстым хвостом, и меч соскальзывает, а сам парень отлетает к стене, крепко приложившись головой о камень. Пытается подняться, но ноги не держат.
Юркий горец уходит от нового нападения перекатом вбок, стараясь подрезать сухожилие под сгибом передней лапы, снова безуспешно. Похоже, их клинки этому подгорному отродью ни по чём, и гномы тоже не зря удрали. Теперь Вороны оба по одну сторону от зверя, который ненадолго замер, примеряясь, как лучше поймать вёрткую добычу. Кледу никак не удаётся встать. Заметив беспомощность одной из жертв, тварь кидается на него, но Алан быстрее. Он падает спиной на друга, еле успевшего отвести в сторону меч, и выбрасывает вперёд руку с кинжалом.
У Кледа вышибает дух и темнеет в глазах, а потом он ещё и глохнет от истошного рёва прямо над ухом. Похоже, друг достал тварюку. Надо прийти в себя и помочь добить. Хоть бы только Алан с него слез. Но тяжесть лишь увеличивается от возни сверху, толчками вжимая его в камень и вызывая приступы тошноты. Потом правую икру обжигает острая боль, и сознание окончательно меркнет.
Придя в себя, Клед поначалу подумал, что очутился в загробном мире: дышать тяжело, кругом темнота и не чувствуется тело. Парень задёргался, отчаянно пытаясь пошевелить конечностями. Правая нога тут же отозвалась болью, поставив окружающий мир на место. Клед откинул с лица обрывок плаща и в слабом свете факела разглядел у себя на груди макушку Алана.
Друг лежал неподвижно. Клед тронул его за плечо, потом потряс, но от этого лишь безвольно скатилась набок темноволосая голова. Парень судорожно задёргался, пытаясь скинуть с себя мёртвый груз в надежде, что каким-то образом ошибся, что это кто-то другой. Но труп не поддавался, явно придавленный чем-то ещё.
Клед кое-как подтащил себя из-под навалившейся кучи повыше — дальше мешала стена. И увидел, что изуродованная рука Алана по локоть в пасти зверя, бездыханная башка которого покоилась на животе друга, придавив его ноги обмякшим туловищем.
Голова кружилась до тошноты, и до одури хотелось поверить, что всё это лишь галлюцинация от сотрясения мозга, но мешала сильная боль в икре. Поэтому Клед, обдирая руки, выпростался из-под трупов, попутно обнаружив, что лежал в огромной луже крови. К счастью, большая часть была не его — когти зверя располосовали стёганые штаны и немного врезались в мясо, но крупных сосудов не задели. А вот у Алана до кости надкушена рука, воткнувшая твари кинжал в мозг через верхнее нёбо, и сильно порваны оба бедра.
От такой картины парня замутило пуще прежнего, и он снова привалился к стене. У друга не было шансов. Алан погиб за пару минут от потери крови, даже если зверь скончался раньше. Погиб, спасая его, Кледа. Сразу после того, как они вновь обрели друг друга после стольких лет разлуки, и всего за полгода до освобождения от дурацких правил, запрещающих дружбу. Ну почему, почему, почему! Почему жизнь так жестока??? Глаза увлажнились, но не от горя — Клед задыхался от злости на Смерть, забравшую Когтя даже до Наречения. Какой в этом смысл? Зачем? За что???
Злость придала парню сил. Он стиснул зубы, оторвал кусок рубашки Алана почище, промыл и перемотал свою рану. Поднялся и поковылял прочь.