Алрина промучилась целые сутки, но ей повезло: к обеденному привалу следующего дня обоз как раз вышел к реке. Когда девочку повели в туалет, она снова взмолилась, чтобы ей дали выкупаться. Женщина переглянулась с проходившим мимо воином, тот захохотал, подхватил Алрину на руки и, пройдя с десяток метров, бросил её прямо в реку, так что она ушла под воду с головой.
Девочка жутко испугалась, потому что не умела плавать, запуталась в платье, потеряла ощущение верха, и стала тонуть. Но тут её вытащили наверх чьи-то сильные руки, она услышала грубый хохот и обнаружила себя посреди толпы голых мужиков, тоже купающихся в реке. Да так и обмерла.
Вытащил Алрину тот самый дядька, который не дал её убить, но, подкинув девочку, он тут же со смехом швырнул её ещё дальше в реку, и она снова погрузилась под воду.
На этот раз испуг смешался со злостью, но не успела Алрина как следует потрепыхаться, как ещё какой-то мужик вытащил её на воздух и, едва дав продышаться, зашвырнул в другую сторону.
Алрина уже поняла, что утонуть ей не дадут, но очень рассердилась за то, что над ней так издеваются. Когда девочку снова вытащили наверх, она, едва вдохнув, сразу же стала изо всех сил молотить по держащему её бандиту. Это только прибавило им веселья, потому что куда там вслепую попадёшь, особенно когда ноги и руки запутались в тяжёлом мокром платье.
Алрина начала задыхаться от злости и не успела набрать воздуха, прежде чем её снова бросили в воду. Дышать хотелось так сильно, что секунды тянулись как года. Девочке стало казаться, что на этот раз её решили не выуживать.
Страх в Алрине боролся с яростью, и тут вдруг снова ей будто кто-то подсказал: «Успокойся и не махай руками без толку! Собери злость в кулак и ударь им!» Паника прекратилась, но она не смогла сдержать вдох и глотнула воды. К счастью, девочку как раз вытащили на поверхность, и она зашлась кашлем. Мужики загоготали, но снова в реку бросать не стали.
Когда Алрина прокашлялась, то обнаружила, что её держит тот самый разбойник, который бросил в неё нож в замке. Ах так? Отлично! Ещё вытирая слёзы, но на самом деле думая уже о другом, девочка проверила свободу рук, примерилась, и изо всех сил зарядила ему кулаком в нос.
— Ах ты ж змеиное отродье! — вскипел мужик и погрузил её под воду, да придавил сверху рукой.
Алрина странно успокоилась, совсем-совсем. Злость куда-то делась вся — наверное, ушла в удар.
Чувствуя нехватку воздуха и понимая, что на этот раз ей не дадут всплыть, даже если бы она сумела, Алрина подумала, что это была жалкая месть. Вернее, даже не месть, а слепая ярость, и отомстить по настоящему она теперь уже не сможет. Так глупо… Сознание её начало меркнуть.
Алрина очнулась от удара и закашлялась. Её стукнули ещё раз, но не больно. У неё отовсюду полилась вода: изо рта, из носа, и казалось, даже из ушей.
— Извара! — взревел над нею мощный голос.
Девочку рывком поставили на ноги. Обнаружилось, что она лежала животом на колене у того дядьки, который не дал её убить в замке. Подошла следившая за детьми женщина, и дядька толкнул Алрину к ней.
— На, забери это дитя войны, мы её уже постирали и выполоскали! — он захохотал рокочущим смехом, а за ним и все остальные.
Похоже, этот дядька был у них главным. И она второй раз обязана ему спасением.
Алрина ещё долго кашляла, и во время обеда мальчик из второй клетки впервые проявил какие-то признаки вменяемости: он втихомолку положил ей руку на локоть и немного подержал. Сочувственно заглянул в глаза, словно знал, что ей пришлось вынести, но так ничего и не сказал. Девочка ему благодарно улыбнулась, но тут подошла Извара и вернула их по клеткам.
В следующий раз, когда Алрине приспичило в туалет посреди перехода, перед нею встал невесёлый выбор. Рисковать испачкаться, как в прошлый раз, ей совершенно не хотелось. Неизвестно когда ещё будет речка, а даже если будет, прошлого купания ей хватило с головой. Оставалось последовать примеру товарища по несчастью, который ходил прямо на крышу фургона. Это было ужасно неприлично, но что оставалось делать?
Алрина дождалась, пока поблизости никого не было, и справила нужду. Когда чуть позднее они въехали в рощицу, она нарвала через прутья решётки листьев и, как могла, вытерла вокруг себя. Девочка ожидала взбучки за то, что испачкала фургон, но, похоже, никому до этого не было дела. Всё равно на них гадили птицы, и, когда лагерь разбивали у реки, кто-нибудь мыл дощатый каркас.