Так, а вот это уже интересно! В круг в центре двора вышел темноволосый юноша, державшийся невозмутимо по-хищному… В животе проснулось и заворочалось тёмное существо. А когда парень, просто уклонившись от пары размашистых ударов, одной оплеухой вышиб слабого противника, так и рванулось в его сторону. Будь его коса подлиннее… Да нет, чутьё не обманывало Петру! Это был Наречённый Смерти. Опустошённый от тьмы и дивно хорошенький.
Голод, который губил в конце концов всех Отступниц, снова проснулся и начал нешуточно грызть её. Парень после посвящения явно никого ещё не убил, значит, опасность минимальная, а испить ещё раз страсти раскрепощённого Зверя хотелось — аж жуть! Петра была особой довольно страстной, но после Меча жалкие обычные мужички производили впечатление издевательского плевка вместо хотя бы ковшика чистой воды для изнурённого жаждой. Этого же мальчика с удивительными серыми глазами, похожими на звёзды, явно ждало большое будущее в Ордене. Но сейчас он пока там лишь одной ногой и не сможет причинить ей существенный вред своими излияниями. Тёмная Мать, она и не смела надеяться на такую удачу!
Петра шепнула Эльбе:
— Этого точно берём. Даже если каким-то чудом не победит.
Харб бросил на неё ироничный понимающий взгляд.
— Вчера занесло каким-то ветром. И у парня как раз нет меча.
— Есть у тебя что-нибудь не слишком дорогое, но достойное стать призом для победителя, если им окажется не он? — поинтересовалась Петра.
— Найду, если понадобится, — заверил торговец.
Призом был старый личный меч самого Харба, который тот согласился отдать Петре за какую-то серьёзную услугу со стороны Армата. Сделанный из особого сплава с «небесным железом», он некогда устоял против чёрного скимитара — самого недоброго известного оружия с толикой магии, и поэтому должен достаться именно тому, кто ближе всех будет охранять леди ал да Малфирдом. А она уже практически решила, что таким человеком станет этот… как его? Клед Корсун.
Аина… Не могла она привыкнуть к новому фальшивому имени. Да и не видела смысла. Главное, отзываться. Пока. Скорее всего, оно такое же временное, как и Аделина Сопроден — только для этого этапа жизни. А в том, что он будет не последним, у неё как-то даже не возникало сомнений. Конечно, у неё неоткуда было взяться полагающемуся знати гонору, да и набил он ей оскомину за недолгое пребывание у семейства Керибран… Но провести всю жизнь в качестве охранницы безродной баронессы где-то на краю света её точно не прельщало. Она даже строила отдалённые планы о том, что после путешествия, вновь оказавшись на Юге, сможет забрать волшебный меч из тайника, в котором его оставила.
Хорошо бы, конечно, к тому моменту решить, что делать со своей жизнью дальше. Петра обещала рассказать ей, как добиться восстановления владений, когда появится свободное время. Хотя Аина вовсе не была уверена в том, что ей нужна такая ответственность, как замок и целая провинция народа. Организация такого хозяйства, чтобы оно могло само себя содержать, казалась делом слишком хлопотным и малоинтересным. Впрочем, наблюдение за Петрой, которой придётся решать схожую задачу, может показать, насколько та выполнима и стоит ли вообще игра свеч.
Однако для этого сначала нужно было благополучно добраться до Малфирдома. А они туда только собирались.
Выезжая из Ранвена, Аина кипела от возмущения из-за того, что ей не удастся посмотреть на отборочные состязания, устроенные Петрой и хозяином дома, в котором они жили. Ведь даже недоученная Ходячая Смерть кое-что понимала в кулачных боях! Но, как говорят нарты, назвался сарлуком — полезай в упряжку. В этом был первейший минус найма: ты уже не сам себе хозяин. Хотя, честь по чести, сколько времени в своей жизни Аина была по-настоящему свободна? Несколько недель в Ранвене? По крайней мере, сейчас ей деньги платят. Даже за поездку, которая не входила в обычные обязанности, отсыпали пару монет.
Так что через пару часов пути девушка успокоилась, чему немало способствовала размеренная рысь предоставленной ей скромной, но довольно бодрой лошадёнки и привычный вид природы вокруг. Слева, с бока Княжеств тянулись поля, полные сейчас самых разных цветов, а справа, по баронской стороне — больше рощицы. Движение по тракту было довольно оживлённым, но не до такой степени, чтобы доставлять неудобства. Наоборот, путешествовать по широкой дороге, вымощенной когда-то огромными кадоровыми плитами, которым не было сноса, пусть и слегка подзабившимися на стыках травой и пылью, казалось невероятной роскошью для кочевницы. И стало понятней, зачем так люто подковывают местных лошадей.