— Как ты это сделала? — нахмурился Клед.
Ах, парень определённо «сопереживатель»! Он так точно считывает её настроения, похоже, даже не осознавая до конца, что это не его собственные чувства… Определённо, этим стоит воспользоваться. И Петра немедленно усилила своё ощущение лёгкого превосходства над девушкой: даром, что грудь, как у коровы, движения стремительные и резкие, как у парня, осанка тоже боевая, вовсе не соблазнительная…
Отступница почти не слушала, что отвечает Алина — что-то про «молчание ощущений» — зато очень внимательно следила за парнем и с удовлетворением отмечала, как искорка интереса постепенно гаснет в его глазах. Это никак не могло объясняться текстом девушки, наоборот — та говорила задорно, довольная, что ей удалось впечатлить такого особенного воина.
Однако и её голос постепенно терял силу; кажется, при виде его растущего равнодушия. Ах, как интересно! Она, значит, тоже «сопереживательница». И ни один из этих двоих не осознаёт своего дара, иначе уже покосился бы на Петру, чисто инстинктивно. Ну что ж, великолепно! Значит, своим отношением она вполне сможет удержать этих двоих на расстоянии друг от друга. По крайней мере, пока они все рядом. Если возраст в чём-то и даёт преимущество — так это в опыте, что часто недооценивают молодые. Разумеется, им не понять, пока они сами не доживут до нужных лет. Вот и отлично. Она своего не упустит! Не уступит и не отдаст.
Тем не менее, ночью всё проходило совсем не так пылко, как до инцидента с убийством. В конце концов Петра была вынуждена остановить вымученный процесс и спросить у Кледа, в чём дело.
— Не хочу тебе снова навредить, — признался он.
Ну не милашка ли? Впрочем, этим и отличаются «сопереживатели». Такова их натура, и, к сожалению, спорить с ней бесполезно. Можно только сломать, но тогда они перестанут быть сами собой. У Наречённого же всё ещё впереди, если вернётся в Орден.
А хочет ли она его отпускать? Как ни странно, в конечном итоге — да. Точно как и в случае с Алиной, Петру всё-таки посетило ощущение, что навечно эй этого самородка не удержать. У него в жизни есть какая-то иная цель и предназначение, и им, увы, не по пути. Тем больше причин насладиться радостью, пока она длится!
Но на сегодня пора признать, что и сама она не способна до конца отдаться страсти под влиянием недавнего испуга за свою жизнь. Зато… можно подучить парня массажу — будет польза, когда целыми днями придётся трястись в седле.
Петра уже устала удивляться совпадениям, когда обнаружила, что кое-какой опыт у Кледа в массаже имелся. Заодно узнала впечатляющую историю о его сложном переломе руки. А сейчас и не подумаешь, особенно, ощущая эти сильные пальцы в сладких ямочках между мышц… Мм!
Как «сопереживатель», он достаточно быстро уловил нужную степень давления и направление воздействия в разных местах. Оставалось только запомнить последовательность…
Петра и сама не заметила, как уснула, а проснувшись на рассвете — по старой монастырской привычке провожать Армата на службу, чтобы доспать позже — не обнаружила Кледа рядом… Кажется, тот впервые вовремя вышел «сдавать пост» по собственной воле.
Ну что ж, и с этим уже ничего не поделаешь. Если его с Алиной связали в своих планах высшие силы — а на это намекает то, что их пути пересекались раньше, — то Отсутпнице, несмотря на весь опыт, конечно, не удержать сход селя с гор. Но затормозит она его обязательно! Впрочем, пути Тёмной Матери неисповедимы. Как знать, не зажжёт ли она чувства в ком-то одном из них, чтобы спасти второго, или наоборот, заполучить его душу? Главное самой добраться до замка в целости, а там, в любом случае, начнётся новая жизнь.
Глава 23
Вожделение и убийства
Первое нападение случилось в Хлярине, прямо на постоялом дворе. Когда баронесса спешилась, один из подсобных работников, подметавших двор, внезапно хищно пригнулся, достал из сапога нож и метнулся в их сторону. Он явно рассчитывал на то, что господа не смотрят на обслугу, но просчитался. Клед спрыгнул с коня прямо на убийцу, опрокинул его, легко отобрал нож и уже занёс его для удара, когда опоздавшая всего на пару биений сердца Алина заорала:
— Стой!
Тут же сшибла Наречённого плечом с живого «насеста» и вонзила нападавшему в горло оба «когтя». Клед растерялся от таких противоречивых действий, и только пару мгновений спустя вспомнил о просьбе Петры никого не убивать. Как он мог забыть?
Прокрутив в памяти событие, парень с нехорошим холодком понял, что хотел отнять жизнь у этого типа. Впрочем, «хотел» — не совсем точное слово, скорее толкала его на это какая-то нездоровая тяга, похожая на ярость смертного боя, только без реальной угрозы. Странно и совсем на него непохоже.