Командир местных что-то сказал своим людям — Аина не расслышала. Но парень перед ней на ходу срезал своим странным тесаком несколько прутьев, сплёл их между собой, потом отсёк несколько листьев у «мётел», поделил их пополам, начал вязать на каркас, и девушка поняла, что он плёл «лапти». Как выяснилось чуть позже — для неё. Весьма кстати, поскольку ещё ниже почва начала-таки затруднять движение, налипая на сапоги комьями грязи.
Вскоре она сделалась слишком влажной и для «грязеступов», но в таких местах как раз были проложены мостки, за выносливость которых переживал Ал-Тамал изначально. Они состояли из узких длинных полых палок, похожих на соломины-переростки, сплетённые между собой листьями тех же «метёлок». Несколько из них действительно треснули под лошадью Эльбы, а может, и раньше — под Петриной, но в целом конструкция выдержала. Правда, шедший за нею «солдат» недовольно пробормотал себе под нос, что придётся делать новые.
Что будет, когда тут проедут их наёмники, Аина постаралась не думать. А может быть, им и не придётся. Это ведь не Тропа Войны. Насколько девушка помнила, та шла по цепи холмов между двух рядов озёр, а они сейчас забрали влево, спускаясь в низину.
Глядя на этих «воинов» Аина сильно сомневалась в том, что те могли бы оказать достойный отпор кочевникам. Никто из них не выглядел достаточно ловким, опытным, и тем паче опасным. Молодые казались даже непуганными — не смотревшими смерти в лицо.
Насколько она поняла, пока жила в Орде, нарты не использовали южную ветку Тропы вовсе не потому, что их наголову разбили в этих землях при последней осаде замка, который они подрядились защищать. Только теперь она осознала, что это была та самая история, которая излагалась в «Саге о замке Малфир», потому что у нартов он назывался Замком Семи Ветров. О том, что здесь добывают алмазы, они не знали, поскольку князь Кагар или Ал-Ахсар, как его громко называли кочевники в своей устной хронике «Песнь об Озёрной битве», уверял, что получал их при помощи магии (умно с его стороны). А судя по этим аборигенам, их простой одежде, обуви и оружии, поживиться тут больше нечем.
Проход же за пределы Свободных Княжеств на юг больше не был нужен потому, что по ту сторону тянулась пустыня, которая отвоёвывала с годами всё больше земель, и оазис, в котором Свора могла пополнить запасы воды, пересох ещё незадолго до легендарных событий, сделав путешествие туда нецелесообразным. Воевать в песках всё равно было неудобно, тот путь использовался в основном для торговли награбленным. Но при ней эту роль вместо Своры выполняли небольшие караваны, которые посылали из мест летнего кочевья в обход пустыни с восточной стороны, по плоскогорьям.
Так что отряду, сопровождавшему баронессу, грозило разве что зарастание Тропы за десятилетия заброшенности. С такой буйной растительностью, от неё могло и следа не остаться. Но проверить надо будет обязательно. И если можно найти хотя бы её следы, приобрести у местных их «тесаки», которыми рубить чащу, похоже, удобней, чем мечами, не говоря уж о том, что жалко боевое оружие, а против тонких и гибких веток топоры помогали слабо, как она уже имела случай убедиться в той жуткой деревне.
Ну а если не повезло, придётся пробираться в такой вот сырости… Если их вообще не выставят вон, что было вполне возможно, судя по словам Ал-Тамала на берегу реки.
Впрочем, Аина не верила в вероятность такого исхода. Дайте только зайти наёмникам в эту чащу, где луки бесполезны, и они будут косить белобрысых хлюпиков пачками. Хотя боги знают, сколько их тут… Но если одолеть одну деревню, остальные могут и приуныть.
Только вряд ли Петра доведёт до такого — похоже, Совет, заинтересованный в добыче драгоценных минералов, снабдил её достаточным количеством оснований, а уж убалтывать она умеет. Алмазы необходимы Совету, судя по всему, для масштабной войны с нартами. В таком случае, при провале Отступницы Похоти сюда могут отправить и тот гарнизон из Гостердома или вообще Воинов Смерти, которые зачистят или запугают аборигенов в два счёта. Но видимо, выгодней всё-таки решить вопрос миром.
В любом случае, это всё не её забота, так что девушка, ощущавшая бы себя на интересной прогулке по совершенно новому миру, если бы так не хлюпало под ногами и оные с непривычки не запинались время от времени лаптем об лапоть, только поглядывала по сторонам, автоматически отмечая отсутствие опасности. Видимость, конечно, была никакая, так что она раскинула свои ощущения, проникавшие за любые преграды. Но из глубины леса струился такой покой, что, будь она на лошади, заснула бы под размеренный шаг, которым вынуждена была передвигаться колонна.