Наречённый инстинктивно рванул на помощь вслед за ним, но на краю осознал, что раздеваться слишком долго, а испортить вещи, необходимые для исправного несения службы, в этой глуши он себе позволить не мог. Оглянулся в поисках решения, и тут из-под помоста выплыл давешний рыбак, снова отвязавший лодку. Он бросил багор, при помощи которого передвигался под настилом, чтобы взять вёсла, и Клед, недолго думая, прыгнул к нему. Мужик воззрился на него удивлённо.
— Не теряй время. Я помогу. Что-то случилось?
Ответил тот уже вставив вёсла в уключины и начав грести:
— Алик-Бен, сын Ал-Дегира, запутался в водорослях и тонет.
До левого берега было недалеко, однако, когда они подплыли, Ал-Дегир уже достал мальца лет одиннадцати из воды и что есть мочи лупил по спине, перекинув через колено. Тот не подавал признаков жизни, хотя вода изо рта вытекала.
— Стой! — приказал Клед. — Так ты последний дух из него вышибешь. Дай я. Положи его на спину.
Отец, уже успевший прийти в отчаяние, ухватился за предложение незнакомца, как за последнюю соломинку, и сделал, как было велено. Наречённый, тем временем сбросивший портупею с мечом, приложил палец к шее мокрого тела, не нащупал пульса и резко, повелительно спросил:
— Сколько он пробыл под водой?
Курносый парнишка, ровесник утопленника, тихо стоявший вместе с конопатым приятелем у края полянки, граничащей с заводью, испуганно ответил:
— Лепёшек десять можно было слепить.
Необычная единица измерения на миг озадачила, но, припомнив дежурства на кухне Ладоней, Клед грубо прикинул, что минут пять, из которых, наверняка, какое-то время пацан ещё удерживал воздух. Надежда есть. Он начал ритмично давить на сердце, почувствовал спиной крайнее удивление окружающих, и понял, что с дыханием может возникнуть проблема. Но в следующую секунду решение пришло само, и он велел отцу:
— Стань к голове, держи её вот так, — он открыл мальчику рот и зажал нос. — Набирай побольше воздуха и выдыхай в него после каждого четвёртого нажатия. Понял? Давай!
Он снова добавил в голос командные нотки и сам подивился, как они начали срабатывать, когда действительно припекло. Или это в нём что-то переменилось с последнего раза? Но думать было некогда. Наречённый заставлял сокращаться сердце, стараясь не сломать молодые рёбра, а отец исправно дышал за сына — не с первого раза вышло, но тот быстро схватил суть и приноровился.
Тем временем рыбак, оставшийся не у дел, подошёл к мальчишкам и отвесил каждому по подзатыльнику:
— Сколько раз можно повторять, чтобы не лезли в заводи с такими густыми водорослями?
— Нам велели наловить раков для атара, — оправдывался курносый мальчишка, — а самые лучшие именно здесь!
— Ну и как, наловили? — угрожающе спросил рыбак.
— Да, вот второе ведро наполняли…
— Лентяи чёртовы, не могли пробежаться до тазунта? — снова послышался звук подзатыльников. — Там тоже раки хорошие, а водорослей меньше!
— Так на праздник же лета там всех повылавливали недавно, — продолжал оправдываться мальчик.
Впрочем, это не спасло их с товарищем от третьего подзатыльника. На этом воспитательная работа вроде бы закончилась.
Клед отсчитывал про себя нажатия, надеясь не дойти до трёхсот — число, на котором стоит оставить попытки и отпустить душу к Тёмной Матери… К счастью, ещё до сотого мальчик вдруг содрогнулся, закашлялся, выплёвывая воду, сел, согнулся, и счастливый отец, схватив ожившего сынишку за плечи, поднял на Наречённого мокрые от слёз глаза:
— Я у тебя в долгу жизни. Проси, чего хочешь.
— Мне ничего не нужно. Я просто рад, что твой сын жив.
— Нет, долг жизни это серьёзно, — возразил рыбак. — Если ты не придумаешь, как расплатиться, ему придётся следовать за тобой, пока не выпадет случай. И оставить семью.
— Хорошо, я подумаю, — смутился Клед.
Он понял, что столкнулся с каким-то важным местным обычаем, который, в целом, имел определённый смысл, если вспомнить о Весах, но пока совершенно не представлял, как избавить помощника старосты от обязательства, которое тот взял на себя.
Спасённый мальчик начал дрожать, и Ал-Дегир поспешил забрать его в лодку. Места там было мало для всей оравы и раков, поэтому рыбак попросил Кледа проводить мальчишек до дома по берегу, «чтобы больше ничего не учудили».
Курносый Амис явно был бедовым парнем и находил что ответить почти на каждую фразу, но в конечном итоге слушался. Кто кого провожал — большой вопрос, но в ходе прогулки Наречённый рассказал немного о Воинах Смерти — так, чтобы их не боялись, но опасались, а мальчишки в ответ научили его свисту, означавшему «На помощь, беда!» Правда, его предстояло ещё тренировать, чтобы правильно «выговаривать» полутона.