Однако была и другая вероятность: Тёмная Мать усиливала все низменные порывы, как ту же ярость и жажду убивать. Значит, он рано расслабился. Если не хочет плясать под её дудку, придётся самому гасить те немногие ощущения, которые позволяли почувствовать себя хоть немного живым.
От этой мысли у Кледа в груди заломило, как будто оттуда откачали весь воздух и не давали вдохнуть. С превеликим сожалением он понял, что не сможет обойтись совсем без всяких чувств. Что же тогда оставалось?
Ответ вплыл в сознание незамедлительно, как будто некто невидимый, но старший и мудрый подсказал ему: «Расслои свои ощущения, как сейчас расслаиваешь мысль. Позволь себе испытывать чувства, просто не путай их с собой. Всегда должен оставаться наблюдатель где-то снаружи. Тогда они схлынут так же, как нахлынули, не оставив следа».
И Воин внезапно понял, что и в самом деле прямо сейчас занимался тем, на что полагал себя неспособным ещё днём. Мало того, впервые он опробовал эту способность ещё тогда, когда затаил от Армата часть своих воспоминаний! То есть, начал расслаивать мысли на разные потоки. Теперь оставалось лишь перенести этот приём на чувства и действия. И тогда…
Неожиданно Клед понял, что в этом решение вообще всех его проблем на данный момент: начиная со сражения тремя отдельными орудиями, где как раз можно практиковаться, и заканчивая утайкой от богини Смерти своих истинных намерений свергнуть её власть, если успеет овладеть данным умением в достаточной степени.
Он чуть не вскочил, чтобы тут же побежать тренироваться с клинками и косой, на миг забыв, где находится, но вовремя спохватился. Однако резкое движение успело привлечь тяжёлый, как кадоровые глыбы на местной каменоломне, взгляд Скимитара, который сегодня заменял отсутствующего Меча.
Парень одним вдохом погасил все свои открытия, как перед схваткой, — подождут до завтра — и на выдохе углубился мыслями в посвящение, которое заканчивали читать в последний раз. Всего повторений полагалось тринадцать, но у любого Когтя ещё на третьем-четвёртом году обучения отпадала необходимость считать про себя их количество, поскольку общая длительность процедуры въедалась куда-то в недра существа на уровне инстинкта. Вот до такой степени надо и ему теперь будет довести разделение внимания.