Никто из монахов и стражи за полгода не обнаружил, что несколько штакетин в заборе можно отогнуть и тогда не слишком упитанная женщина вполне может проскользнуть в образовавшуюся дыру.
Вокруг квартала, где располагалось ее убогое домовладение, Фэйм обошла несколько раз, проверяя отсутствие слежки. Правда, для этого пришлось зайти в гости к мистрилу и мистрис Дипали, якобы за образцом для вышивки, и проторчать там чуть ли не до обеда, зато из окна их гостиной открывался прекрасный вид на всю улицу и ни один подозрительный или просто незнакомый прохожий не мог пройти незамеченным. Прелесть маленьких городов вроде Сангарры в том, что там все знакомы со всеми и очень трудно сохранить инкогнито. Тем паче в начале мертвого сезона, когда курортники уже разъехались.
– Что-то вы сегодня бледны, мистрис Эрмаад. Вас так замучили мигрени? – участливо поинтересовалась хозяйка. – Вот когда я была молода, то по соседству с нами живал один замечательный целитель. – Она обратила взор на задремывающего супруга: – Риваллон, вы помните мэтра Кришни?
– Ась?! – вздрогнул достойный мистрил, с трудом продирая заспанные глаза. – Что?
– Мэтра Кришни, я говорю, вы еще не забыли?! – прокричала пожилая дама и тут же, не дожидаясь ответа, предалась воспоминаниям о достойном мэтре, который так ч*!*у*!*дно и безболезненно лечил всяческие хвори, проистекающие у женщин от избытка лишних мыслей, в частности вечерние мигрени.
Фэйм довольно ехидно усмехнулась в ответ. У нее никогда не было особенной необходимости болеть «вечерними мигренями». Когда Уэн жаждал исполнить супружеский долг, то ему было плевать на любую хворь, хоть умирай, а «жажду» его удовлетвори.
– Я просто рано встала сегодня, – успокоила гостья мистрис Дипали. – Не переживайте, все пройдет.
– Да, да, милая наша Фэймрил, приляжете после обеда вздремнуть, и все как рукой снимет. Только не спите до самого захода солнца – это страшно вредно.
«Будет чудом, если я вообще теперь сумею заснуть».
Так и не выявив хоть каких-то признаков слежки, а заодно объевшись пирожков с капустой, Фэйм распрощалась с соседями и пошла домой.
Прошло больше года, рассуждала она, за это время можно всю империю перевернуть в поисках вдовы Уэна Эрмаад. Если бы Росс возжелал ее найти, уже давно нашел бы. Вдруг его привели в Сангарру какие-то тайные дела, не имеющие отношения к Фэйм? Вдруг это – случайность, простая банальная случайность?
Верить в случайности мистрис Эрмаад перестала лет в двадцать. И вся дальнейшая жизнь в столице стала тому ярким свидетельством. Но, говоря откровенно, ей уже так надоело бояться собственной тени, так надоело трястись от страха при каждом резком звуке, что вместо лихорадочных сборов и подготовки к бегству Фэйм стала варить жаркое. Надела фартук, подвязала платком волосы и занялась готовкой. Спасибо наставницам из пансиона «Длань Назидающая», научившим ее кое-как куховарить, иначе несладко бы пришлось без поварихи. За последний год Фэйм практически освоилась на кухне, но любви к кулинарному искусству новые знания ей не прибавили, и до хитрых десертов дело не дошло. Овощной суп, разнообразные каши, рагу, жаркое, яичница, яйца вкрутую и гренки – вот и все меню. А ведь поначалу сидела на молоке и хлебе.
Зато Фэйм обнаружила, что домашняя работа очень хорошо успокаивает нервы – что готовка, что уборка. Режешь ли ты овощи или чистишь ли ковер, а мысли текут ровно и плавно, как вода в дельте Аверна. Накрыв крышкой кастрюлю и собрав в ведро очистки, мистрис Эрмаад смогла присесть и почувствовала, как ее покидает нервная дрожь – результат неожиданной встречи со старым недругом. Вот теперь можно и пораскинуть мозгами над причинами и следствиями удивительной встречи. Не состоявшейся, к великой радости.
Лорд-канцлер, лорд Джевидж никогда не делал ничего бессмысленного, это знал каждый подданный Императора Раила Второго. За ним водилась слава человека невероятно работоспособного, решительного, неумолимого, жестокого к себе и другим. И говоря откровенно, ему всегда находилось, чем заняться. И чтобы сверхзанятый Росс Джевидж отложил все дела и самолично отправился на поимку какой-то беглой тетки? Видано ли такое? Насколько помнила Фэйм, даже ловить убийц Императрицы Анвэнилы Росс послал трех лучших акторов Тайной Службы, приказав брать преступников живыми или мертвыми. Но сам и с места не сдвинулся. Неспокойный Эарфирен нельзя оставлять без надзора, как не стоит отходить лекарю от постели тяжелобольного, чтобы не пропустить миг смертельного кризиса. Что ни год, то новый заговор, и любое промедление способно обернуться катастрофой для политика такого уровня.
«В таком случае что же Росс Джевидж делает в Сангарре?» – спросила себя Фэймрил и, пока варилось жаркое, так и не нашла вразумительного ответа. Сангарра – всего лишь курортный городок, знаменитый своими целебными источниками, и больше здесь заняться нечем. Не лечиться же лорд-канцлер сюда приехал?
Ведь, если вспомнить, весь вид его был до крайности странен. Волосы, короткие черные с проседью волосы, отросли на недопустимую длину, закрывая шею. Трех… нет! – почти пятидневная щетина на подбородке. И эта качающаяся неровная походка… Не секрет, что лорд Джевидж может не просто выпить, но и напиться в стельку, но делает он это только в своем загородном доме и лишь по большим праздникам. Да и не похож он на пьяного.
Росс двигался не просто неуверенно, он еще и прихрамывал, вспомнилось Фэйм. У всемогущего канцлера очень сильно болела правая нога, он ее приволакивал. Как все-таки приятно знать, что старый выродок уязвим точно так же, как и все остальные смертные, что ему тоже больно.
«Не такой он уж и старый, девочка моя, – неделикатно и весьма несвоевременно напомнила совесть. – Ему всего лишь сорок, и у тебя самой не за горами эта круглая дата».
Как раз этой весной Росс Джевидж разменял пятый десяток, а Фэйм Эрмаад собиралась встречать свое тридцатишестилетие в канун Нового 389 года Илдисинг.[4]
Помнится, аккурат 17 вирке[5] злопамятная вдовушка искренне «поздравила» канцлера словами: «Чтоб ты сдох, упырь!» – и пожелала ему скорее окочуриться от заворота кишок, например. Пускай бы дольше мучился. На точное исполнение своего желания Фэйм не надеялась, но и простого перелома будет вполне достаточно. На первое время. Для Росса Джевиджа ничего не жалко.
Время порвалось, как ветхая тряпка, с мягким противным треском, и Фэйм провалилась в образовавшуюся прореху…
– Мистрис! Мистрис! Вы спите? Откройте!
Илидир буквально ломился в дверь спальни.
– Сейчас!
Фэйм накинула на плечи теплый палантин и поспешила отворить, чтобы в оцепенении застыть посреди комнаты при виде ночного гостя. Помощник мужа выглядел так, словно его волокли лошадьми по мостовой: все лицо в синяках и кровоподтеках, волосы наполовину сгорели, от одежды на груди, животе и коленях остались клочья. А в руках у него… револьвер. И не старинный, из коллекции Уэна, а новейшей системы полковника Улеама – самозарядный «медведь».
– Мистрис, мятеж подавлен, мэтр убит, вам надо бежать! – выпалил на одном дыхании Илидир и заметался по комнате как ошпаренный. – Скоро здесь будут люди Урграйна! Спасайтесь, мистрис. С вами никто не станет церемониться.
Слепой Фэйм не была, глухой тоже, а самое важное, что бы там ни говорил Уэн, никто не смог бы упрекнуть мистрис Эрмаад в глупости и недалекости. Конечно, она видела – муж собирается принять участие в очередной авантюре, только надеялась, что у него не хватит духу присоединиться к заговорщикам на деле, а не лишь на словах. Уэн отнюдь не такой смельчак, каким любит себя выставлять в глазах молоденьких девушек.
– Нас предали, мистрис! Это было страшно! Никто не ждал, что Джевидж выведет на улицы войска! Они начали стрелять!!! Один залп за другим…
4