— Алекс! Подождите меня!
Остановившись, он повернулся к Честити и усмехнулся, тяжело опираясь на трость, как будто подчеркивая ее необходимость.
— Тогда поторопитесь, Честити!
Алекс стоял возле экипажа и с нетерпением ожидал появления Честити. Его гнедые яростно рыли землю копытами, выражая нетерпение.
Он многого ждал от этой встречи с француженкой. Казалось неправдоподобным, что ее появление совпало с усилением шпионской деятельности на этом участке английского побережья чисто случайно.
Это было очень тревожное время для людей, живущих в графстве Сассекс. В этой местности, где в ясный день можно было видеть Францию с утесов Дувра, все население было готово к нападению Наполеона. По всему побережью сооружались целые башни из деревьев, специально для разведения костров. Сторожа были готовы зажечь эти костры по первому сигналу в случае вторжения французской армии. Несмотря на эти приготовления, англичане оставались уязвимыми. Дело в том, что не было набрано и половины необходимого войска. Костры могли служить только сигналом: формирование дееспособной армии, готовой защитить побережье от нашествия французов еще не закончилось.
По этой причине населению надлежало проявлять бдительность в отношении возможных французских шпионов внутри страны. Если эти шпионы сообщат Наполеону, насколько слаба их защита…
— Алекс, вы готовы? — спросила Честити во второй раз.
— Что? Да, я… Вы прекрасно выглядите, — закончил он, глядя в ее удивленное лицо.
— Спасибо, — ответила она, в глубине души надеясь, что и графиня это заметит. На ней было темно-зеленое бархатное платье, одно из самых ее любимых, хотя мать всегда считала его скучным и некрасивым. Честити хотелось выглядеть модной и элегантной в глазах француженки. Алекс, в свою очередь, льстил себя мыслью, что она надела этот наряд для него. Но эта надежда быстро сменилась чувством неловкости. Ведь он рассчитывал, что с Честити будет гораздо легче общаться, чем с ее сестрами. Но она нарушит все его планы, если вновь влюбится в него или попытается флиртовать.
— Следите за воротами, — предупредила Честити, когда они, миновав будку привратника, выехали на широкую аллею.
— Я справляюсь, спасибо. Только держитесь крепче, если боитесь!
Честити сложила руки на груди и смотрела прямо перед собой. Алекс взглянул на нее и. слегка стегнув лошадей, направил их по дорожке крупной рысью. Честити плотнее вжалась в сиденье. Усмехнувшись. Алекс натянул вожжи.
Они остановились у полуразрушенной сторожки. Из нее вышел неряшливый привратник и проворчал с сильным французским акцентом.
— Что вам нужно?
— Нам нужно видеть вашу госпожу, — ответил Алекс. Что-то невнятно прохрюкав, тот махнул рукой в сторону дома.
Алекс грустно покачал головой. Дорога, ведущая к дому, представляла собой полнейшее запустение. Глубокие колеи совершенно заросли травой. Изгороди, идущие по обеим сторонам, почти развалились, и там, где когда-то паслись овцы, росла сорная трава.
— Я не могу поверить своим глазам. Насколько все здесь пришло в упадок! Прошло не так много лет с тех пор, как я был тут в последний раз.
— Верно, но дом оставался необитаемым в течение пяти лет. Графиня говорила, что попытается привести дом в порядок.
Экипаж подъехал к крыльцу. Ни лакей, ни грум, принимающий лошадей, так и не появились. Дом выглядел нежилым, за исключением одного открытого окна. Алекс спрыгнул на землю и помог спуститься Честити.
— Интересно, сможем ли мы войти? — произнес он, задумчиво разглядывая остатки ступеней. Дверь, которой следовало бы распахнуться, оставалась плотно запертой. Поместье, казалось, совсем не изменилось с тех пор, как сюда прибыла новая хозяйка. Не было видно ни одного слуги или работника, приводящего дом в порядок.
Привязав лошадей к столбу. Алекс поднялся по ступеням и, взявшись за тяжелое дверное кольцо, постучал.
Спустя несколько минут дверь распахнулась, и маленький седой человечек спросил по-французски:
— Что вам угодно?
— Дома ли ваша госпожа?
— О, она дома. Пожалуйте за мной, прошу вас.
Карлик повернулся и повел их вдоль длинного коридора. Здесь было очень темно, поскольку стекла в высоких передних дверях были грязными и пыльными.
Но комната, в которую они попали, поражала светом и чистотой. Алекс догадался, что это та единственная комната, в которой открыто окно. Навстречу им поднялась худая темноволосая женщина.