Старик отвечал:
А ничего старик не отвечал, ведь первую фразу «Я вижу, судари, вы заблудились. Чем я могу вам помочь?» произнёс вовсе не он, а Кристиан, решив подшутить над своими товарищами. А те спросонья приняли скульптуру старика, ловящего рыбу, сзади, за настоящего человека. Итак, где-то в шесть утра в Висбю, близко к набережной, от улыбки проснулся мальчик лет семи-восьми. И, излучая тепло, перевернулся на другой бок. Ему снилось, что три больших дяди разговаривают со статуей и смеются, оттого, что он их пощекотал.
Глава 8 «Женская тушь»
«Что ж, любить, так любить, нас так учили Достоевский с Мураками»… Насвистывая эту душевную мелодию, Илья вспоминал юность. Как он по дороге в машине слушал эту песню. Сейчас Илья понимал, что, похоже, в тот момент был действительно счастлив. Однажды, глядя на себя в зеркале в восьмом классе, этот пятнадцатилетний парень решил: восьмой класс, пожалуй, апофеоз моего счастья юности. И, доставая полотенце с полотенцесушилки, чтобы принять душ, Илья на секунду взглянул на желтую, в потолке, лампочку, а когда вновь посмотрел на себя в зеркало, заметил слёзы у себя на глазах. Чуть позже, года через два, вспоминая этот момент в школе, он задумывался: что, если смех-это одобрение? А слёзы, напротив-порицание. И все в его теории совпадало, сходилось настолько, что одурманенный, буквально пряный в своих мыслях парень хотел свою идею даже патентовать. А после его знакомая, одноклассница, задала вопрос: Но что тогда значат смех истерики, слёзы счастья? Поначалу Илья задумался, буквально впал в Марианскую впадину этой мысли, которая окутывала его, как кальмар. Как, кстати, насчёт Марианских островов? Не хотите? Я мог бы отправить туда нашего с вами героя. Так вот, сначала Илья погрустнел, а после вскрикнул: «Эврика!», и высунул, как Эйнштейн, свой язык. Слёзы радости означают мягкий укор себя, за столь продолжительное счастье, ведь не зря говорят: если долго смеяться-потом плакать будешь, а истерика смеха-наоборот. Хотя, лично я не верю в плохие приметы. Как написал Макс Фрай в книге «Сказки Старого Вильнюса», приметы бывают только хорошими. Так или иначе, в тот раз у меня образовалась целая теория о значении человеческого смеха. Что вы думаете на этот счёт? Согласны? Против? Готовы дополнить? Я готов к сотрудничеству! Пишите, +79153302068, я буду рад вам помочь! Что же наши герои? Уж не плывут ли они вдоль Марианских островов? Но-но, пока ра-но-ва-то! Обещаю, я выпущу об этом отдельную книгу с братом, если вам понравится «Честность».
-В точку, Илай!
Илья, кстати говоря, шёл и насвистывал песенку. Его спутники по моряцки, уже даже привыкнув к походке такого рода, переставляли ноги по булыжным улицам Висбю. Ребят, казалось, всепоглощало чувство своей свободы. Ощущение, что они отрезаны от мира, предоставлены сами себе, а к тому же могут и пропитать себя, и дать помечтать себе в волю, было непередаваемо. Свобода выбора была настолько велика, что путники всерьёз задумывались, не побродить ли им весь этот день в роли, извините за тавтологию, бродячих музыкантов, но Владимир предложил отложить всю эту идею хотя бы до города Бремена. Ах, какое же у меня сегодня прекрасное настроение, дорогие читатели! Просто знайте, как я люблю вас всех! Влади предложил поехать в Бремен, потому что в детстве он там жил. А потому ребята взялись вытаскивать карту, чтобы посмотреть, где хоть есть этот Бремен? Узнав, чуть погодя, что Бремен совсем недалеко от воды, порешили и вовсе туда заехать. Глядя на карту, Илья испытывал какое-то благоговение перед всем, созданном в мире. Вспоминая, что у Паоло Коэльо, например, эта сила называется Агапе или любовь всеобъемлющая. Остальные путники находились примерно в таком же состоянии. Они ещё не завтракали, но проходя мимо только-только открывающихся кафе вовсе не желали туда заходить, а зашли по дороге в церквушку, поставили свечки за здоровье своих родителей. Встретившийся им на входе монах угостил их каким-то чудным чаем из ягод «волшебных полей» Скандинавии. Разговорились, узнали: монаху тридцать четыре года. Раньше он работал в офисе, в Испании, но что-то привело его сюда, на север. Монах говорил: «Где север, там больше мудрости». Его мечтой было бы построить церковь в тундре или арктической пустыне. И жить там. Илья замер в отрешённом состоянии. Он с блестящими глазами оглядывал все окружающее его. Глядя на католический шкаф, он постигал природу жизни, её пресловутые па. В шкафу стояли разные хрустальные, фарфоровые и ещё бог знает какие чаши, своими узорами напоминавшие то гжель далекой родины, то плетение персидских ночных тротуаров. Дверцы на шкафу изображали средневековье. И думая, представляя, сколько же лет они висят вот так, неподвижно, перед ликом Господа и вселенной, Илья снова и снова в глубоком почтении замирал перед ними.