Глава 26. «Шербур»
А наши друзья, этим временем, прибыли в Шербур и искупались там в морской воде, переночевали в хорошем домике одной семейки, сходили с утра за круассанами, впитывая в себя свежий воздух Нормандского счастья, сейчас отплывали в Сельту, и планировали прибыть не позднее завтрашнего дня. И, как говорится, сказано-сделано. По прибытии в Сельту лодку отдали напрокат, как это делали уже раньше. Договорились, что встретятся после, уже на другом берегу мира, в тёплом и спокойном Средиземном море. Ребята вдруг вспомнили, что у них на счету все ещё много денег. А потому по прибытии в Сельту, ещё перед сдачей своей уже полноценной яхты-парус явно прижился, провели некий косметический ремонт. Подкрасили, подлатали и сделали «Молодость» чуть современнее, здоровее, но все же оставив толику того, Идэнского счастья. Деревянные, чуть потёртые и потемневшие, посыревшие доски каюты, скаты, половицы, на корме и на носу, штурвал, все это золото дерева сочеталось с настоящим, Испанским золотом. А потому яхту «Молодость» отдали в аренду одной молодой паре, по видимому отправляющейся в свадебное путешествие. Отдали за большие деньги, и договорились встретиться через некоторое время уже в Валенсии. Денег, вырученных с яхты, и тех накоплений, почти ни копейки которых ещё не потратили, хватило с лихвой на довольно дорогие увлечения. Купили себе, конечно, на время, то есть как бы тоже взяли в аренду, но с условием: отдаём, когда захотим или закончатся деньги, четыре спорткара Порше. А денег все равно осталось, будто нисколько не тратили. Не теряя ни секунды, по самому центру города прокатились с ветерком, и, останавливаясь на заправке Шелл, заливая полный бак самого лучшего, экологичного топлива, на капоте белого Порше Ильи расстилали карту, намечая свой путь, попивая холодный кофе глясе, в обновлённых только-только костюмах. Ставили план местности. Впрочем, пожелания оставались те же. Лиссабон, Танжер (Илья замахнулся на пустыню Сахару, но передумал)-Алжир, Кальяри, Палермо, Александрия, и Греция.. Тут Владимир, как главный заведующий по яхте позвонил и перезаявил, что встреча будет не в Валенсии, а чуть южнее-в египетском городе… И, то ли фортуна была все ещё на стороне победителей, то ли Владимир просто своим красноречием их убедил, но факт в том, что молодая пара на все согласилась, сообщив, что выплывают уже в море, и лишь порадовалась-увеличилось время их пребывания на столь прекрасном судне. Ребята выехали на автостраду, и, стараясь держаться моря, что периодически показывалось из-за горизонта, к следующему вечеру приехали в Лиссабон. Да… Гнали нещадно. Пользуясь положением и статусом, часто нарушали скоростной режим. Заприметив же какую деревушку, наоборот снижали скорость, останавливались, порой, в чистом поле, уходили подальше от своих машин и ложились под открытым небом, в развалинах старой церквушки, слово герой Коэльо-Сантьяго. Часто заезжали просто к местным жителям погостить. Те же угощали свежим хлебом, чистой водой, своим сыром… Машины находились в пыли и блестели на солнце в цвет своего хрома, не имея ни единой царапины, когда последние закатные лучи касались их крыш. В один из таких дней, когда, сидя на своих капотах вкушали малину, встретили, переползающих, как перекати-поле, паломников, пилигримов. Те, вероятно, заметив на своём пути разнообразие, приняли его за знак. «Кто знает, быть может, это и правда был знак»,– так говорил один из паломников, которого Илья угостил малиной. Разговаривали на русском языке. Паломник родом был из Белоруссии. Однажды он бросил свою работу на ферме, на тракторе, и назло товарищам пешком пошёл в Лиссабон. Это была мечта его детства. Уговор был такой-не возвращаться. Но на пятый день пилигрим вернулся, и друзья поголовно сказали ему, что он ничего не добьётся.Впрочем, через пару дней он снова собрался и тронулся в путь. По прошествии трёх лет он здесь, в Лиссабоне. Быть может, это действительно был знак. «Но, знаешь, путник, ничего-это и есть жизнь. И она у меня получится. Вернее, уже получилась. И чтобы достигнуть чего либо, нужно сто один раз подняться, сто упав. И помимо контролируемых кризисов, исправимых в своём сознании, будут случаться и полные фиаско, тотальные провалы. Ничего. Собирайся. Отдышись, и в путь. Дорогу осилит идущий.» Илья завёл двигатель Порше и в свете фар показалось медное блюдечко лиссабонского неба с большой медведицей в центре. Белорус тоже наблюдал эту картину. Он улыбался. А ведь тогда, по возвращении на родину, он был готов убить звёзды. Ничего. Собирайся. Отдышись и в путь. Тебя ждёт небо.