- Надеюсь, ты хоть подарки с собой захватил? - сурово уточнил первый руководитель.
Пиноккио приподнял свой мешок и неуверенно потряс им. Признаться, он понятия не имел, что именно Дед Мороз туда положил. И его пронзила догадка, столь же верная, сколь ужасная: а что, если каждому предстоит получить то, что он заслужил? И если так, то какова вероятность, что хотя бы половине это понравится? А как переживет столь неосмотрительно выпрошенную честность другая половина? А главное, как переживет свои откровения он сам, Пиноккио?
- Ну вот и отлично, - шеф встал и призывно махнул ладонями. - Веселимся, коллеги! Есть идеи?
За идеями у предприимчивого коллектива дело не стало.
- Надо поставить крутой музон! - пожелала одна из девиц, и сисадмин немедля занялся этим. Глядя, как он возится с дисками, ожидая загрузки компьютера, Пиноккио понадеялся, что уж теперь раскусившие суть правды сотрудники станут теребить Деда Мороза только по поводу подарков. И то, смотря что первым достанется.
После недолгих споров о выборе диска приоритет остался за молодежью. Для пущего сходства с дискотекой секретарша с согласия начальства отключила свет. Гирлянды замигали, вполне сходя за цветомузыку, и началось.
Первая песня, надрывная, заунывная и попсовая, оставила у Пиноккио впечатление, что ныне обладатели блеющих мужских голосиков за неимением личной жизни и нормального дела пасутся на эстраде для самоутверждения через демонстративное страдание. Уже на данном этапе громкость показалась ему чрезмерной, однако никого больше, казалось, это не беспокоило. Народ раскачивался в такт, словно впал в массовый сомнамбулический сон.
Второй трек, более динамичный, изобиловал неприличными словами и звуком ударных. Вот тут уж каждый второй показал, как умеет прыгать! Некоторые из старших, впрочем, вернулись к столу и оттуда изредка похлопывали, делая вид, что им весело.
Дальше все происходило примерно так же, пока Пиноккио не почувствовал вдруг, что звук сейчас вдавит его в стену. Или в пол. Но с этим бы он справился; однако усиливалась фальшь, идущая отовсюду. В силу своей экзистенции Пиноккио не выносил ее, и даже деревянная природа не могла побороть такую чувствительность. Тексты песен, да и музыка откровенно угнетали его, сами танцующие по ходу все больше прикидывались, будто им все нравится, и вот градус притворства достиг той степени, что... Вдруг все прекратилось. Звук пропал, загорелся свет, и плясуны на миг застыли напротив друг друга в странных позах. Впрочем, все они почти сразу, как по команде, вопрошающе обратились к «Деду Морозу». И тот не мог возразить: ведь, понятно, именно его желания, как распорядителя праздника, доходили до настоящего Деда Мороза в первую очередь.
- Хватит! - взмолился Пиноккио. - От такого музона моя деревянная башка трещит! Чем же ваши головы набиты?!
Отвечать ему никто не стал. Большинство обиженно пялилось на затейника, который испортил все веселье. Ну кому в праздник понравится думать, чем его голова набита? «Особенно если задуматься стоит, но особо нечем», - отметил про себя Пиноккио.
Ворча, гости принялись рассаживаться. Но проголодаться они явно еще не успели, и вскоре последовал законный вопрос:
- Ну и чем нам теперь предлагаете заняться? - требовательно обратилась секретарша.
Об этом Пиноккио не подумал.
- Попробуйте сами спеть, - посоветовал он, чем сначала привел собравшихся в ступор.
- Да мы не умеем! Да мы плохо поем! - посыпались возражения.
- Как умеете! - отрезал Пиноккио, в душе опасаясь, что выпрашивает себе новое испытание. - Давайте, а то не получите конфет.
В подтверждение его слов, все конфетницы и открытые коробки, как по команде, взмыли в воздух. Пиноккио этого не просил; подобная поддержка навела на мысль о том, что за ним наблюдают, и заставила поежиться. И не только его - без того не особо поддатые, сотрудники мигом протрезвели от волшебного финта, и в глазах у многих появился страх. Пиноккио понимал их, все-таки магия хороша на экране, а не по соседству, где можно схлопотать от нее по заднице. «Ну и шуточки у тебя, Дедушка Мороз» - подумал он.
- А какую песню? - робко поинтересовалась Валерия, менеджер по продажам. Она единственная не сняла бейдж с именем и должностью.
- Новогоднюю! - объявил Пиноккио.
- Ну ясно, - проворчал шеф, стараясь не глядеть на сотрудников, которые, кажется, вовсе не ждали, что он возьмет ситуацию под свой контроль. А инициативу приняла меж тем секретарша. Именно она, выпрямившись для настройки, первой подала голос.
- «Маленькой елочке холодно зимой!» - протянула она робко и немного фальшиво, зато старательно. И уже к следующей строчке к ней присоединились другие. В последнюю очередь - те, кто помоложе, и то после того, как обратили внимание, что Пиноккио оглядывает всех и якобы контролирует.