Честный обмен
Старое общежитие провинциального города. Мрачное потускневшее здание с вечно болтающимся бельем на окнах. Маленькая темная комната на первом этаже в самом дальнем конце мрачного коридора. Единственное окно заклеено пожелтевшими от времени газетами, угнетающие шторы наглухо задернуты. На кровати скомканное покрывало, рядом на полу подушка. Небольшой шкаф с приоткрытой покосившейся дверцей практически уперся в стол, на котором стоял ноутбук — единственная ценность человека обитавшего здесь. На экране застыла веб-страница популярной соцсети. В пустоту серой комнаты смотрело симпатичное личико девушки лет двадцати. Темные волосы и необычайно выразительные карие глаза. Она не была красавицей, но ее внешность очень привлекала, будто завораживала. Неоновый свет монитора освещал кружку с пристывшим внутри одноразовым чайным пакетиком. На самом дне черная жидкость покрылась пленкой. Чуть выше прибитая к стене самодельная сбитая из досок полка для цветов. Из коричневых горшков торчали мертвые растения и только в одном, по-прежнему красовался зеленый кактус. На его горшке была надпись черным маркером «Как весь мир».
Незаметная мужская фигура, сгорбившись, сидела в углу на голом полу. Темные джинсы и толстовка под стать местному пейзажу. Голову покрывал капюшон. Человек с трудом держал в руке простой карандаш. Его пальцы были изуродованы врожденным недугом. Каждое движение вызывало боль и страдание. Чтобы написать строчку, ему приходилось прибегать к значительному усилию. Наконец он с облегчением выдохнул и поставил точку. Грифель карандаша проделал дырку и с хрустом сломался. Человек провел скрюченной рукой, стряхнул в сторону образовавшуюся грязь и бережно положил лист в небольшую пачку таких же. Он долго смотрел на исписанную бумагу, тяжело дышал. Концы шнурка, свисающие из капюшона, медленно покачивались при каждом вдохе и выдохе. Тело замерло на несколько секунд, превратившись в тень, слилось с интерьером, затем вздрогнуло. Человек достал старую бритву, раскрутил ее трясущимися от болезни руками и вытащил из чрева станка лезвие. Он внимательно изучил кусочек металла и аккуратно, насколько это было возможно, положил перед собой на пол. Блестящий кусочек железа с острыми гранями, такими идеально ровными, правильными и красивыми. Само совершенство. Жаль, что его обладатель не будет никогда таким идеальным. Скрюченные пальцы от бессилия сжались в кулак.
Хозяина мрачной комнаты завали Артем. Он прожил последние пять лет на восьми квадратах положенной ему по закону площади. Артем родился двадцать три года назад, по крайней мере, так было записано в свидетельстве о его рождении, которое ему выдали в детском доме. Туда его определили после того, как родная мать, которую он никогда не видел и не увидит, выбросила беспомощного младенца на помойку, как старую тряпку или просто мусор. Своему спасению он был обязан дворовой собачонки, которая, роясь в помоях, внезапно стала лаять на непонятный окровавленный сверток. Это привлекло внимание местного жителя, который попросту вышел вынести мусор. Любопытство, прохожего обратившего внимание на странное поведение дворняги спасло жизнь младенцу. Хотя, наверное, если он мог вернуть все назад, он выбрал бы для себе другую участь. Сейчас он ненавидел тупоголовую псину и каждую ночь проклинал ее за то, что она не дала ему просто и мирно умереть. Да к своему несчастью Артем (имя получил также в детском доме) родился не такой, как все. Совсем не такой. Возможно, в этом была виновата его мать, которая вела довольно разгульный образ жизни, возможно, это был генетический сбой, а может быть, просто божья кара за грехи, совершенные в прошлой жизни. Сколько было бессонных ночей в размышлениях, почему и как, за что. Почему Бог так обошелся с ним, обрек, на страдания и одиночество. Прошло слишком много долгих однообразных лет, прежде чем ему стало плевать на причины. Теперь плевать. Теперь, когда он осознал, что таким, как он, в этом мире нет места. Долгих почти бесконечные двадцать три года он шел к этому понимаю, и теперь этот день настал. Вот так внезапно, словно вспышка молнии раз и все. Двадцать три года незаметной и никчемной жизни. Голова, покрытая капюшоном, поднялась, и его взгляд устремился на светящийся экран ноутбука. По изуродованному природой лицу скупо скатилась слеза. Сколько книг он прочитал? Сколько статей про генетические заболевания? Но с возрастом надежды только рушились. Исцелить неизлечимое было невозможно. Чертова природа на совесть поиздевалась над ним, тут стоит отдать ей должное. В его генетический код засунули огромную ручищу, изломали, словно детский конструктор, и вывернули наизнанку его чертову ДНК. Маленькая, не видимая белковая цепочка, казалось бы: — Какой пустяк. Нонет. Пустяк был для всех тех, кто даже не задумывался о ней, о ее существовании, а для Артема она стала проклятием. Его тело сплошь было покрыто наростами, из которых произрастали черные волосы. Кости во многих местах срослись между собой, а суставы поразил артрит. Лицо парня было похоже на кусок пластилина, который измял лапами скульптор-дилетант. В древние времена люди были уверенны, что монстры рождаются в результате соития женщины с дьяволом. Кто знает, может, его мать и вправду переспала с демоном? Но как бы то ни было, ад для Артема был на Земле, здесь и сейчас. Урод снаружи, внутри он оставался обычным человеком, который жил, мыслил, мечтал, любил. Выходить на улицу он перестал давно. Косящиеся взгляды и шепот позади себя угнетали его и преследовали, словно прокаженного. Ни друзей, ни врагов, ни родственников. Никому не нужный и невидимый, словно призрак среди живых. Единственным посредником между миром Артема и миром людей был соцработник, который оплачивал для него коммунальные услуги и выполнял кое-какие просьбы, да и тот, скорее всего, надеялся на то, что его подопечный поскорее отправится туда, откуда уже никто не возвращается.